«Город мечетей» Фаллуджа

1 мая 2003 года президент США Джордж Буш объявил об окончании боевых действий в Ираке. Под ударами управля­емых ракет «Томагавк», гусеницами «Абрамсов» и колесами «Хаммеров» корпуса морской пехоты США одиозный режим Саддама Хусейна, меньше чем за месяц, рухнул как гнилое де­рево. Теперь Ирак оказался под управлением Временной коа­лиционной администрации (которая должна была находиться у власти до выборов в национальную ассамблею Ирака), пре­бывающей в состоянии радости и эйфории после легкой побе­ды. По призыву ООН быстро формировалась международная коалиция по стабилизации положения в Ираке. Американцам, мало представляющим себе ближневосточную арабскую дей­ствительность, будущее мнилось исключительно в розовых красках. Так, уже в середине 2003 года среди представителей оккупационной администрации появились разговоры о том, что войскам Коалиции следовало бы отказаться от шлемов и бронежилетов и перейти на обычную униформу, что должно было способствовать появлению более благоприятного обра­за западного оккупанта в глазах простых иракцев; скорее все­го, продвиженцы этой идеи вдохновились опытом британцев в Северной Ирландии.

Увы, реальность оказалась совсем другой. Как отметил один из исследователей американской оккупации Ирака: «Эйфория, сопровождавшая легкую победу быстро сменилась всевозра­стающим изумлением, что же делать с завоеванным «призом», когда захватчики лицом к лицу столкнулись с реалиями пост-саддамовского Ирака… Ни что не могло подготовить Коалицию к тому, с чем ей в действительности пришлось столкнуться» А столкнуться Коалиции пришлось с развертыванием пар­тизанской войны, маховик которой все быстрее набирал оборо­ты. Если летом 2003 года на американских солдат ежедневно совершалось в среднем 12 нападений разного рода, то уже в середине ноября — 35. Еще один интересный факт: в январе 2004 года стала известной информация, что за два по­следних месяца в Ираке было отмечено более 500 нападений на гражданские и военные конвои.

 

ЗАРОЖДЕНИЕ ПАРТИЗАНСКОГО ДВИЖЕНИЯ В ИРАКЕ

Анализ фактов показывает, что основными причинами раз­вернувшейся в Ираке партизанской войны являются:

1. Традиционные для Ирака внутренние племенные, конфес­сиональные и национальные противоречия (шииты, сунниты, курды) и, как следствие, развернувшаяся на их фоне борьба за власть в местном обществе. О. Валецкий, один из ведущих российских военных аналитиков, указывал, что в Ираке проис­ходил так называемый экспорт «исламской» революции двух различных сил – шиитского Ирана и суннитских «фундаменталистских» организаций, в особенности ваххабитского толка. Традиционно, интересы этих сил находились (и находятся) в глубоком противоречии, что служит активным источником тер­рористических актов, вооруженных столкновений и убийств в отношениях между шиитской и суннитской общинами. «Глав­ной причиной нападений является борьба за власть в местном обществе этих сил со всеми противниками исламского порядка, и война против «англо-американцев» лишь дешевый лозунг». К этой цитате от себя добавим, что идет борьба с про­тивниками не сколько «исламского порядка», а «исламского порядка» в понимании той или иной группировки. Фактически в Ираке параллельно существовали три силы, готовые бороть­ся за свои убеждения и доминирующую позицию с оружием в руках. Сунниты-баасисты боролись против шиитов, радикаль­ные и умеренные шииты – с суннитами и друг с другом, и все вместе различными средствами – с оккупационными войсками. Уже после того, как Ирак погрузился в хаос партизан­ской войны, американские аналитики подсчитали, что в случае немедленного вывода из страны американских войск, в Ираке начнется резня, что приведет к гибели не менее чем 750000 иракцев – потенциальная катастрофа равная по масштабам с геноцидом в Руанде в 1994 году. Характерно, что даже сейчас, с выводом из страны американских войск, в Ираке так и не наступили мир и спокойствие.

2. Непонимание и игнорирование западными оккупантами арабского характера и менталитета, не говоря уже местных обычаях, традициях, быте, укладе жизни, племенных разли­чиях, конфессиональных противоречиях и так далее. Главен­ствующий в иракской политике родоплеменной фактор был малопонятен для большинства западных чиновников. Очень остро стоял языковой барьер – почти никто из американцев не говорил по-арабски, а переводчиков не хватало. В итоге все это создало массу трудностей для американского командования, которые неизбежно вылились в длинную череду конфликтов разного уровня, причем американцы часто даже не пытались их разрешить, из-за того, что нередко не понимали их сути. В ус­ловиях царившей в оккупированной стране напряженности это должно было привести к неминуемому взрыву. В этих условиях проводив­шиеся оккупационными властями гуманитарные мероприятия, такие как открытие больниц и школ, раздача воды, гуманитар­ной помощи, медикаментов и тому подобное, часто наталкива­лись на глухое неприятие со стороны иракцев.

«Миссия выполнена!» — 1 мая 2003 года президент США Джордж Буш на борту авианосца «Авраам Линкольн» объявил об окончании боевых действий в Ираке

3. Ошибки оккупационной администрации в сфере организа­ции управления, выразившиеся в решительном отстранении от власти всех функционеров старого режима, то есть, в так называемой «дебаасизации». Хотя этот шаг был во многом оправданным, однако привел к хаосу управленческих структур со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями, и, прежде всего — к потере контроля над местной средой. Многие талантливые управленцы, чей опыт и способности можно было использовать во благо, оказались за бортом жизни.

4.  Оккупация и постоянная напряженность в стране создали благоприятную почву для появления в Ираке международных террористических организаций, прежде всего Аль-Каиды. Как отметил О. Валецкий, партизанскую войну в Ираке развязали сторонники исламского фундаментализма, а инициатива ее на­чала была положена Аль-Каидой, которая смогла внедрить в Ирак большое число членов фундаменталистских организаций из других исламских стран и начать в среде суннитских мусуль­ман исламскую революцию. Уже в начале июня 2003 года в Ираке впервые было упомянуто имя Усамы бин-Ладена и о его причастности к активности иракских повстанцев. Вдобавок, религиозный фундаментализм ожесточенных ирак­ских суннитов активно раздувался другими арабскими страна­ми, прежде всего Саудовской Аравией (официальной религией которой является ваххабизм) и Иорданией. Вместе с местными радикальными исламистскими группировками, прибывшие в Ирак экстремисты образовали в стране густую подпольную сеть и развернули террористическую деятельность.

5.  Расформирование оккупационной администрацией старой иракской армии (численностью более 400000 человек), кото­рую, в принципе, можно было бы использовать для поддер­жания гражданского порядка и безопасности в стране. Вместо этого, десятки тысяч способных носить оружие мужчин были фактически выброшены на улицу, что в условиях крушения прежнего уклада жизни, безработицы, бесперспективности и царившего вокруг беззакония привлекло многих из них на сто­рону радикальных исламистских группировок.

6.  Наличие в руках населения огромного количества оружия. В самом начале кампании американцы были буквально потря­сены тем, насколько насыщенным оказалось иракское обще­ство автоматами АК-47, которые «отчасти были национальным символом». Как отметил военный корреспондент журна­ла «Тайм» А. Перри: «Для иракца ходить с АК все равно, что для техасца носить пистолет». Более того, после того как прежняя иракская армия и полиция были распущены, многие из их членов уходя «на гражданку» прихватили с собой оружие. Вдобавок, в период анархии после свержения Хусейна много­численные иракские военные склады были разграблены, при этом в руки населения попало не только стрелковое оружие, но и взрывчатка. Как следствие, наличие множества вооруженных гражданских в зоне боевых действий неизбежно должно было приводить к конфликтам между американскими солдатами и иракцами. Попытки разоружения иракского общества, конфи­скация и изъятие оружия, неизбежно приводили к конфликтам даже с теми иракцами, которые и не помышляли о переходе на сторону сопротивления.

7. Война разрушила экономические механизмы и системы жизнеобеспечения иракского общества, а восстанов­ление их столкнулось со значительными трудностями. В ре­зультате страна погрузилась в социально-экономический хаос, а жизненный уровень населения, и так не слишком высокий, сильно упал.

Интересно, что на просторах бывшего СССР, в «лучших тра­дициях» стереотипов «Холодной войны» очень любят тракто­вать развернувшуюся в Ираке партизанскую войну не иначе как «всенародным сопротивлением иракского народа амери­канским оккупантам». Однако реалии Ирака намного сложнее. Сводить все к борьбе «повстанцев» с «оккупантами» глупо и недобросовестно.

Стоит также отметить, что поначалу американцы считали, что партизанскую деятельность против них ведут лишь небольшие группы саддамовских лоялистов, а сам Саддам Хусейн являет­ся едва ли не главным руководителем сопротивления. Класси­ческая ошибка. Ведь по большому счету, после падения своего режима Саддама Хусейн оказался «на свалке истории» – более никакого влияния на свой бывший народ он не оказывал. По­имка Хусейна 13 декабря 2003 года (операция «Красная заря») никак не отразилась на иракском сопротивлении – в этом пла­не иллюзии американцев развеялись довольно быстро. Толь­ко потом всем стало ясно, что единого подпольного центра в Ираке не существовало, а Хусейн не оказывал на повстанцев ни малейшего влияния. Как впоследствии оказалось, в стране насчитывалось несколько десятков различных подпольных ор­ганизаций и групп, разной численности и часто изолированных друг от друга, вступивших на путь активной вооруженной борь­бы против оккупантов.

Иракские повстанцы

За первые четыре месяца после падения Багдада в Ираке было отмечено около 200 серьезных нападений на оккупаци­онные войска, большинство из которых произошли в районе Багдада и так называемого «Суннитского треугольника». По на­чалу эффект этих атак был минимален, однако затем потери Коалиции начали расти. Если первое время большинство влия­тельных фигур в американском лагере не обращали на все это никакого внимания, то уже в июле 2003 года серьезный амери­канский военный аналитик полковник Д. Хэкуорт (который еще за десять месяцев до начала кампании пророчески предсказал все трудности, с которыми американцам предстоит столкнуться в Ираке) прямо написал: «…мы увязли в классической первой фазе партизанской войны. С каждым днем Ирак становится все более опасным местом, и ситуация будет усугубляться до тех пор, пока наши военачальники не поймут противника и приро­ду… партизанской войны… Уже не первый раз мне приходится скрещивать шпаги с Рамсфельдом (министр обороны США) по поводу его оценки наземных операций в Ираке – мне кажется, что он и его главные советники в Пентагоне знают о них слишком мало».

Применяемые иракскими боевиками тактика и методы не являлись чем-то из ряда вон выходящим. Все начиналось с банальных обстрелов коалиционных войск, не приносящих особого вреда, но затем партизаны перешли на организацию засад. Затем, с середины 2003 года отмечается проведение боевиками хорошо спланированных и организованных нападе­ний. Атаки террористов-смертников, засады, диверсии на нефтепроводах и путях сообщений, широкое применение мин и самодельных взрывных устройств (СВУ; англ. Improvised explosive device — IED), обстрелы авиационных целей из пере­носных зенитных комплексов, огонь снайперов, убийства колла­борационистов – все это давно уже знакомо по опыту конфлик­тов на Ближнем Востоке и в других регионах во второй половине XX века.

При этом наибольший эффект при минимальных за­тратах дает использование СВУ. Такие бомбы закладываются вдоль дорог и в действие приводятся дистанционно, во время следования колонны. Конкретно в Ираке широкое применение СВУ берет начало с конца 2003 – начала 2004 годов. Один из участников сопротивления вспоминал: «Мы узнавали, по какой дороге собираются проехать американцы и устанавливали на ней несколько СВУ, сделанных из артиллерийских снарядов или ракет от истребителей «Мираж». Один из нас все время оста­вался в этом районе, и когда танк въезжал в «зону смерти», при­водил в действие взрывчатку, после чего уходил».

Военная полиция США задержала подозреваемого в террористической деятельности

Как отмечают американские военные, активное задействова­ние повстанцами СВУ было совершенно неожиданно для Коалиции и резко повлияло на трансформацию характера боевых действий, причем американское командование не сразу распоз­нало эти изменения, не успев своевременно на них отреагиро­вать. Появление на поле боя СВУ резко меняло ход и ха­рактер боевых действий, нанося войскам коалиции серьезные потери. Также, использование СВУ оказывало серьезное воз­действие на психологическое состояние американских солдат. Штаб-сержант Эдвард Стейсторк вспоминал: «Они закапывают СВУ справа от дороги, маскируя его тушей животного. Обычное вождение пугает вас, как ад».

Быстро выяснилось, что армия США применяла всю мощь своей военной машины против людей с примитивным (в срав­нении с американским оснащением) вооружением. Однако бо­евики действовали на своей территории, мелкими группами, исподтишка и коварно, к тому же для ведения войны такого типа их вооружение, основу которого составляли автоматы АК-47 и ручные противотанковые гранатометы (РПГ), подходи­ли как нельзя лучше. Активное применение повстанцами РПГ сводило на нет преимущество американцев в бронетехнике, особенно если действовать ей приходилось на узких улочках арабских селений. Большинство нападений осуществлялось группами до 10 человек, чьи действия были хорошо скоорди­нированы, а после «акции» боевики легко растворялись среди местного населения.

Но самое главное – практически любая американская анти­партизанская операция в Ираке неизменно приводила к жерт­вам среди мирного населения. Впрочем, в Ираке, также как и на любой другой оккупированной территории (тем более, мусуль­манской!), это определение весьма условно. Отличить мирного гражданина от боевика, если днем он спокойно идет в мечеть, а ночью с оружием выходит в город, чтобы насолить оккупационным войскам, маловыполнимое задание. Сюда следует до­бавить еще один немаловажный фактор: солдаты, особенно из западных, христианских стран, зачастую не знают своего му­сульманского противника и поэтому не могут разобрать, кто же на них нападает. Нередко это приводит к открытию огня по мир­ному населению, волей неволей оказавшегося в районе стол­кновения, и иногда даже по своим местным союзникам.

Понятно, что все это в комплексе делает невыносимым для солдат оккупационных войск пребывание в оккупированной стране, будь то Ирак, Афганистан, Чечня или, например, Сирия. Вместе с этим резко возрастают и затраты на пребывание войск в захваченной стране. Естественно, что в такой ситуации оккупационные силы стараются максимально переложить тяжесть борьбы с партизанами на вновь создаваемые местные силовые структуры, однако боевая эффективность таких формирований, как правило, оказывается крайне низкой, и Ирак здесь не стал исключением…

 

ФОРМИРОВАНИЕ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ НОВОГО ИРАКА

Сразу же после окончания операции «Свобода Ираку», аме­риканская оккупационная администрация приступила к фор­мированию новых иракских силовых структур, объединенных под общим названием «Иракские охранные силы», основными функциями которых должна была стать охрана государствен­ных границ и важнейших стратегических объектов, а так­же поддержание в стране порядка. Согласно американской доктрине, армия США не должна была заниматься борьбой с повстанческим движением в оккупированной стране – эта задача возлагалась на местные охранные силы, созданные под крылом оккупационных войск. Логика здесь была простой: американцы свергли одиозный диктаторский режим, принесли с собой свободу и демократию, после чего уже сами иракцы должны были заняться построением в своей стране демо­кратического общества, и самим решать возникшие пробле­мы. Иракцы должны были взять на себя и бремя антипарти­занской борьбы, тем более они прекрасно знали местность и местные реалии. Американцы же могли лишь играть роль советников, инструкторов, помогать в разведке, логистике и в прочих специальных службах. Впрочем, в некоторых случаях допускалась участие американских войск в боевых действи­ях в качестве поддержки местных охранных сил. Однако эти «некоторые случаи» обычно касались тех моментов, когда повстанцы непосредственно угрожали американским войскам, и те вступали в бой в целях самозащиты.

Солдаты новых иракских вооруженных сил

Особую роль в новых иракских формированиях должны были играть вооруженные силы, которым предстояло взять на себя те же задачи, что стояли перед войсками Стабили­зационной коалиции. В этом контексте главный советник по безопасности американской оккупационной администрации Уолтер Слокомб заявил: «Это будут вооруженные силы, а не полиция или силы безопасности». И даже более, того, по мнению американских аналитиков, новая армия Ира­ка должна была контролировать все гражданские процессы по урегулированию положения в стране.

Всего по планам американской временной гражданской ад­министрации Иракские охранные силы (ИОС) должны были состоять из следующих частей:

• Пограничная полиция – 25000 человек;
• Полиция – 71000;
• Легкие охранные силы – 50000;
• Иракский корпус гражданской обороны (ИКГО) – 40000;
• Иракские вооруженные силы – 40000.

Таким образом, непосредственно вооруженные силы Ира­ка должны были составлять лишь 18% от общей численности ИОС в 226000 человек.

По большому счету, оккупационная администрация, прежде всего, нуждалась в местной полицейской силе, которая бы взяла на себя функции охраны общественного порядка, за­брав их у американских войск и военной полиции.

Армейские вербовочные центры в Ираке были открыты уже в июле 2003 года. Как таковая воинская повинность была от­менена, а предпочтение при приеме на службу отдавалось арабам – не-суннитам. Уровень квалификации последних был настолько низким, что некоторые американские аналитики даже уныло считали, что на их профессиональную подготовку уйдут десятилетия. Однако считалось, что включение мало­квалифицированных не-суннитов в армейское руководство, хотя и сделает иракскую армию менее эффективной, но зато куда более репрезентативной и неопасной для оккупантов. На службу принимались лица в возрасте от 18 до 40 лет. Бывшим солдатам и офицерам армии Хусейна младшего и среднего звена сохранялись их звания. Старшим офицерам старой армии, в званиях от подполковника и выше путь в но­вую армию был заказан. Запрещено было принимать на служ­бу членов партии БААС, служащих Республиканской гвардии, различных парамилитарных организаций и прочих активи­стов прежнего режима. 60% новобранцев составляли шииты, 25% — сунниты и 10% курды.

Само собой, что подготовка и обучение ИОС легли на плечи США и их союзников по Стабилизационной коалиции; одно­временно это также предусматривало более широкое и дли­тельное присутствие в стране оккупационных сил, чем это предусматривалось изначально. Для формирования воору­женных сил Ирака президент США Д. Буш попросил Конгресс выделить 2,1 миллиона долларов.

В 2003-2004 годах подготовка добровольцев находилась в ведении Коалиционной вспомогательной группы воен­ной подготовки (Coalition Military Assistance Training Team) и осуществлялась под руководством генерал-майора Пола Итона, бывшего начальника учебного центра армии США в Форт-Беннинге. При этом большая часть забот об обучении новой иракской армии была возложена на частные военные компании, в частности «MPRI» (MPRI — Military Professional Resources Incorporated) и ЧВК из Саудовской Аравии «Vinnell Corporation». Главным советником ИОС являл­ся бывший полковник морской пехоты Джим Штееле. В свое время он получил огромный опыт в американских «тайных во­йнах», в том числе, работая в 80-х годах в Латинской Амери­ке, главным образом, в качестве военного советника, и опыт противопартизанской войны. Роль советника он играл и при создании вооруженных сил нового Ирака.

После шести недель подготовки проводилась оценка ре­зультатов каждого рекрута, по итогам которых лучшие из них назначались на офицерские должности. На подготовку одного батальона иракской армии отводилось два с половиной ме­сяца. По окончании подготовки новобранцам присваивалось воинское звание рядовой первого класса, и назначалось жа­лование в размере 70 долларов в месяц. Претенденты на офицерские должности получали 100 долларов.

Вопреки расхожим домыслам, многие иракцы с готовностью откликнулись на призыв записываться в ИОС. Понятно, что в условиях послевоенной анархии, мародерства, религиозного противостояния, крушения прежнего уклада жизни, безработицы и безысходности, силовые структуры обещали своим членам какую-никакую гарантию на кусок хлеба и традицион­но важный для Востока статус человека в униформе. Впро­чем, дезертирство тоже имело место. В практике занимав­шейся обучением новобранцев уже упомянутой американской частной военной компании «MPRI» известен случай, когда, через два месяца подготовки многие из рекрутов попросту не вернулись на тренировочные базы, после отпуска в честь Ра­мадана.

К концу 2003 года иракская полиция насчитывала 62000 чело­век, ИКГО – 15000, пограничная полиция – 4000, легкие охран­ные силы – 20 000. 4 октября 2003 года встал в строй и первый батальон новых иракских вооруженных сил, численностью в 700 человек. О том, что служба в ИОС не была легкой, наглядно сви­детельствует статистика потерь: с июня по декабрь 2003 года по­гибли 86 членов ИОС, а 153 получили ранения.

Конечно, наивно было бы считать новую иракскую армию твердой опорой «нового Ирака» и надежным союзником аме­риканской армии. Уровень подготовки, профессиональной компетенции и моральный дух большинства солдат не вы­держивал никакой критики. Что показательно, даже через не­сколько лет после начала формирования ИОС ситуация особо не поменялась. В 2007 году американский военный журналист Д. Финкель стал свидетелем обучения иракских сил, о чем и написал в своей вызвавшей большой резонанс книге: «Амери­канцы смотрели, как проходят обучение иракские солдаты, и зрелище было жалкое: тридцать солдат иракской армии плюс двадцать человек из Национальной полиции не имели даже тех простых навыков, которые американские солдаты получа­ют при начальной подготовке. Форма у многих была не по раз­меру. Волосы нестриженые, нечесаные. Каски сидели криво». Наблюдавший картину их обучения американский майор заме­тил: «Когда мы уйдем, их раздолбают в два счета».

Отдельным пунктом стоял вопрос лояльности ИОС Коали­ционным силам. Факты свидетельствуют, что лояльность эта практически все время находилась под большим вопросом. По данным военных аналитиков, основу новых вооруженных сил Ирака составляют бывшие функционеры партии БААС (и это несмотря на американские запреты о за­числении их на службу!), что лишний раз подчеркивает кор­румпированность и ненадежность руководства как ИОС, так и новой армии. В апреле 2004 года генерал-майор Итон, давая интервью о состоянии ИОС и первых результатах их боевого применения (об этом ниже), отметил, что основными пробле­мами при их формировании являлись непонимание иракцами той роли, которые должны играть ИОС в строительстве но­вого Ирака, полное отсутствие представления о том, что из себя представляет этот новый Ирак, и, как следствие, твердое убеждение большей части иракских солдат и полицейских, что они должны были воевать против своих соотечественни­ков и единоверцев, на стороне оккупантов, не понимая при этом, что они сражаются за свою страну. «Мы так и не смогли переломить это их убеждение». Поскольку иракские солдаты и полицейские формально оказались на стороне за­падных оккупантов, то, в условиях роста сопротивления, мо­ральный дух большинства из них резко упал.

Другой проблемой было слабое оснащение и вооружение новых иракских сил – для них не хватало ни обмундирования, ни вооружения, ни дополнительного оборудования. Из-за это­го многие иракцы считали, что американцы относятся к ним несерьезно, как к туземной милиции, и особого доверия к ним не испытывали.

В течение первого года существования иракские вооружен­ные силы должны были сосредоточиться на двух основных задачах: 1) связь с коалиционными силами и снабжение их необходимой информацией; 2) на восстановлении своего об­щественного лица. Однако выполнить эту задачу не удалось, ни в течение первого года, ни в последующие.

 

«СУННИТСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК» И ФАЛЛУДЖА

Одним из центральных районов иракского сопротивления яв­лялся так называемый «Суннитский треугольник». Это услов­ный район в центре Ирака, к северу и западу от Багдада, при­близительными вершинами являются города Багдад, Тикрит и Ар-Рамади. На этой территории преобладает арабское сун­нитское население (при этом севернее значительную часть на­селения составляют курды, а южнее – арабы-шииты). Как мы уже указывали, с крушением режима Хусейна сунниты потеряли свои доминирующие позиции в Ираке и ушли в глухую оппози­цию новым властям. Главной задачей их стало определение для себя хоть какой-то политической ниши в послесаддамовском Ираке. Поэтому не случайно, что в этом «Треугольнике» широкое распространение получили идеи исламского фунда­ментализма, а прибывающие в Ирак боевики Аль-Каиды нашли массу последователей.

Впервые название «Суннитский треугольник» было упомяну­то 10 июня 2003 года в статье «Нью-Йорк тайме», посвященной антипартизанской операции американских войск «Удар по по­луострову». Среди американских солдат «Суннитский треуголь­ник» известен и под другим названием, еще более ярко отража­ющим его суть – «Индейская территория».

В «Суннитском треугольнике», в провинции Анбар, недалеко от изгиба реки Евфрат, расположен древний город Фаллуджа с населением около 350000 жителей, лежащий приблизитель­но в 60 километрах к западу от Багдада. Фаллуджа наполо­вину перерезается шестиполосным 10-м шоссе – важней­шей транспортной артерией, основной дорогой соединяющей Багдад с Амманом, столицей Иордании. Во времена Саддама Хусейна в городе было построено несколько промышленных предприятий.

Подобно многим иракским городам, основным строитель­ным материалом при строительстве жилищ в Фаллудже, яв­лялись шлакоблоки. Большинство домов были двух- или трех­этажными, с бетонным полом и крышами, почти каждый дом был обнесен стеной. Ворота и двери домов, как правило, были металлическими, с несколькими замками. Стены домов и пе­рекрытия были толстыми, одновременно защищая от дневной жары и от потенциальной угрозы с улицы. Из-за этого, почти каждый фаллуджийский дом можно было легко превратить в небольшую крепость.

В период правления Саддама Хусейна город был одним из оплотов правящего режима, а многие выходцы из Фаллуджи занимали высокие посты в партии БААС. Хусейн даровал Фаллудже своего рода автономию, и никогда не подвергал пресле­дованиям правящую верхушку города. Однако в целом Фаллуджа была консервативным, религиозным городом, вся суть которого отражалась в его неофициальное названии – «Город мечетей»: в нем самом и в окрестностях было построено около 200 мечетей. Большая часть населения исповедовала ваххабитское направление суннитского ислама и была настрое­на крайне ксенофобски. Как рассказывал в интервью американ­ским журналистам один из жителей: «До 2003 года Фаллуджа была консервативным городом, исповедующим традиционный способ жизни, она не была колыбелью терроризма или экстре­мизма. Чужаки не приходили жить в город».

Всю духовную, а нередко, и политическую власть в Фаллудже осуществляли два видных имама – Абдалла аль-Джанаби и Зафер аль-Убайди. Из них аль-Джанаби,  откровенный мракобес, оправдывал зверские убийства заложников и «шпионов». Понятно, что он пользовался большой популярностью среди радикально на­строенных слоев.

Кроме всего прочего, население Фаллуджи крайне негативно относилось к США и их союзникам. Это обусловливалось тем, что в феврале 1991 года во время операции «Буря в пустыне» удары авиации Многонациональных сил по Фаллудже дваж­ды приводили к жертвам среди местного населения. Хотя обе атаки были предприняты против важного моста через Евфрат, однако ошибки британских и американских пилотов привели к поражению бомбами местных рынков – в результате двух воз­душных налетов погибли около 200, и были ранены 500 мир­ных жителей. Так что ничего хорошего жители Фаллуджи от американцев не ждали.

Вопреки опасениям, боевые действия в ходе операции «Сво­бода Ираку» миновали Фаллуджу. При приближении войск втор­жения городской гарнизон разбежался, не оказав наступающим американцам никакого сопротивления. Однако после заверше­ния активной фазы боевых действий, город опустился в пучину хаоса и массового мародёрства, что частично объясняется его близостью к печально известной багдадской тюрьме Абу-Грейб, из которой незадолго до падения Багдада были отпущены все заключённые, в том числе и уголовники. Вдобавок, брошенное солдатами при бегстве вооружение стало достоянием для всех жителей Фаллуджи, желающих им обладать.

23 апреля 2003 года к Фаллудже подошли подразделения 82-й воздушно-десантной дивизии США. Консервативное население города надеялось, что чужаки расположатся за городской чертой, и не нарушат своим вторжением их привычную среду обитания. Однако по договоренности с местным влиятельным племенным вождем шейхом Харафом Хабином, американские войска вошли в город и заняли под свои базы все высокие зда­ния в городе, в том числе штаб-квартиру партии БААС, где был развернут командный пункт, и местную школу. На крышах занятых зданий были оборудованы наблюдатель­ные пункты и снайперские позиции.

Иракцев из прилегающих к занятой американскими десант­никами зоне домов такое соседство сильно нервировало. Сре­ди местных жителей прошел слух, что американские бинокли (скорее всего здесь имелись в виду приборы ночного видения) могут просвечивать сквозь одежду и даже сквозь стены домов – таким способом солдаты могут следить за арабскими женщи­нами. Обострению напряженности также спо­собствовало раздражение местных жителей от появления на улицах вооруженных до зубов американских патрульных, про­водимые оккупантами обыски домов в ходе акций по задер­жанию лоялистов Саддама Хусейна, развертывание в городе контрольно-пропускных пунктов и досмотры на них автомашин и жителей. Со своей стороны, американцы считали, что все эти меры должны показать жителям города, что они находятся в безопасности и под защитой войск США [5, р.139]. О том, что это может вызвать раздражение ксенофобски настроенного насе­ления Фаллуджи никто даже не думал — вот он наглядный при­мер непонимания американцами местных обычаев и реалий. Плюс ко всему — занятие солдатами школы привело к тому, что школьникам и студентам города стало банально негде учиться, что лишний раз напоминало их консервативным родителям о крушении нормального уклада жизни. Поэтому местные ирак­ские лидеры просили американцев как можно быстрее оставить школу, чтобы занятия могли быть возобновлены — само собой, что открытие школы лишний раз бы способствовало возрожде­нию нормальной жизни города. Однако десантники не спешили этого делать, очевидно, не придав значения этим требованиям.

Меньше чем через неделю, 28 апреля 2003 года, в день рож­дения Саддама Хусейна одиночные протесты по поводу при­сутствия в городе оккупационных сил вылились в массовую демонстрацию, подогретую проповедями некоторых имамов, о том, что жители Фаллуджи должны быть с чужаками «сильны­ми, а не слабыми». Настроения толпы были неодно­родны — одни несли портреты Хусейна, другие же скандиро­вали лозунги типа: «Мы не хотим Саддама, но мы не хотим и Буша», «Американцы сделали свое дело и они должны уйти», «Нет Бога, кроме Аллаха, но Америка — враг Аллаха».

Разъ­яренная толпа дошла до школы, и начала требовать от аме­риканцев оставить здание. Командующий американскими во­йсками в Фаллудже подполковник Эрик Нантц приказал своим солдатам навести оружие на толпу, а через громкоговорители раздались призывы к протестующим немедленно разойтись. Понятно, что наивно было бы ожидать, что такие призывы су­меют возыметь действие на скопище разъяренных людей. По воспоминаниям командира 82-й воздушно-десантной дивизии генерал-майора Чарльза Сваннака, в толпе и на крышах со­седних домов находились несколько вооруженных АК-47 ирак­цев, которые начали стрелять по американцам. В от­вет десантники открыли огонь по толпе, убив 17 и ранив около 75 протестующих мирных жителей. Таким образом, согласно американским данным, солдаты начали стрелять, после того, как из толпы по ним раздались выстрелы. С учетом того, что оружия в Фаллудже хватало на всех желающих, да и обста­новка в городе была уже накалена, такую ситуацию исключать нельзя. Толпа разбежалась, однако протесты не утихли.

Два дня спустя толпа в несколько сотен протестующих, с требованиями к американцам покинуть город, собралась воз­ле одного из правительственных зданий Фаллуджи. Случайно проезжавший мимо американский военный конвой оказался окруженным манифестантами. Обстановка быстро накалилась, в машины полетели камни, один из них разбил стекло и ранил солдата. Американцы впоследствии утверждали, что вдобавок по ним велась стрельба. Как бы то ни было, но солдаты открыли огонь, убив трех и ранив 16 человек.

Ответные действия не заставили себя ждать: этой же ночью на американскую базу в Фаллудже было брошено несколько гранат, ранив семь американских десантников.

После этих событий население Фаллуджи окончательно на­строилось против оккупационных войск и быстро попало под влияние различных экстремистских группировок. Мохамед Фархан, один из местных племенных вождей рассказывал: «После убийств, мы больше не верили, что американцы пришли осво­бодить нас, наоборот – они пришли, чтобы захватить наши бо­гатства и убивать нас». Здесь стоит только добавить, что в любом случае никто из местных жителей изначально и не думал, что США пришли «освобождать» их, поскольку, как уже было указано, город был одним из оплотов режима Хусейна, со всеми вытекающими отсюда последствиями и настроени­ями населения.

По прошествии нескольких лет, местный врач сказал в интервью аме­риканским телевизионщикам: «Жители Фаллуджи увидели плохую сторону Америки». То же самое можно сказать и об американских солдатах – они увидели «плохую сторону жи­телей Фаллуджи», поскольку явно не ожидали подобной ре­акции населения на свои действия. Вместе с тем, даже если гипотетически предположить, что солдаты не стали бы зани­мать школьное здание, все равно приходится признать, что столкновения было не избежать, уж слишком сильно накали­лась обстановка в городе. Через несколько дней американцы оставили школу, развернув основную базу в бывшей штаб-квартире партии БААС. Рядом кто-то из местных вывесил пла­кат с надписью «Американские убийцы, рано или поздно, но мы вышвырнем вас отсюда».

Следует подчеркнуть, что известие о гибели в Фаллудже от рук американских военных гражданских жителей, как молния, облетело Ирак и мусульманский мир, став мощным оружием антиамериканской пропаганды. Уже через несколько недель в радиоэфире появились песни, воспевающие жителей Фал­луджи, противостоящих американцам. Рынки заполнили DVD-диски с заснятыми последствиями событий в Фаллудже, с фотографиями действий сопротивления против американских войск и эпическими сценами из арабских фильмов с соответствующи­ми комментариями. Особой популярностью пользовался следу­ющий диск: на кадры из фильма «Падение Черного ястреба», в которых сомалийские повстанцы атакуют американских солдат, была наложена песня певца из Фаллуджи Сабеха аль-Хашема, в которой, среди прочего, были и такие слова: «Фаллуджа атаку­ет их войска, и они не смогут спасти своих раненых. Кто привел тебя в Фаллуджу, Буш? Мы удовлетворим твою жажду смерти». В другой песне, Хашем заявлял, что «Жители Фаллуджи подоб­ны волкам, когда они атакуют врага».

В мае-июне в городе начались нападения на отдельные аме­риканские патрули, а уже к концу лета 2003 года Фаллуджа считалась главным оплотом развернувшегося в «Суннитском треугольнике» партизанского движения. В этой связи историк Р. Лоури иронично заметил, что как только американцы прибы­ли в Фаллуджу, ее жители сразу же «проявили таланты, нашли ресурсы и показали наклонности в контрабанде оружия и производстве СВУ».

Один из жителей Фаллуджи отметил в интервью, что главным мотивом повстанцев (был употреблен термин «участники со­противления») прежде всего, было противостояние вторгшимся в страну оккупантами, стремление защитить себя и свои дома от захватчиков. Большинство иракцев смотрели на амери­канских солдат как на варваров, разрушивших их привычный мир и обрекших их на притеснения и страдания.

Внутри самого города сложилась напряжённая ситуация. Вскоре десантники были выведены из Фаллуджи, и это притом, что город был расположен на важной транспортной артерии, что придавало контролю над ним особый смысл. Для дислока­ции войск в районе Фаллуджи 82-я воздушно-десантная диви­зия оборудовала несколько передовых оперативных баз, среди которых значение имели базы «Вольтурно» (в трех километрах юго-восточнее города) и «Сент-Мер», юго-восточнее города. С этого момента обеспечением внутреннего порядка в городе должна была заниматься новосформированная местная по­лиция, лояльность которой оккупационным властям была под большим вопросом. В целом, отношения иракской полиции с населением были неплохие, поскольку полицейские были местными и часто помогали своим соотечественникам. Так, во время комендантского часа, полицейские могли доставить заболевшего в больницу, причем на служебном транспорте. «По­лиция стояла плечом к плечу с людьми и их основной задачей было помогать тем, кто нуждался в помощи, вместе с поддер­жанием безопасности, вместо американских солдат».

В то же время, американцы иногда предпринимали вылаз­ки на патрулирование города, формируя для этого группы, состоявшие из не менее четы­рех бронированных машин и пехотинцев в полном боевом снаряжении. Это патрулиро­вание должно было проходить в координации с иракской по­лицией, однако организация подобных мероприятий была плохой. 12 сентября 2003 года произошел серьезный инци­дент, осложнивший взаимоот­ношения иракской полиции с американскими войсками. В ходе ночного патрулирования Фаллуджи, взвод 82-й дивизии, по ошибке атаковал иракский полицейский отряд. В ходе по­следовавшей перестрелки по­гибло восемь иракских полицейских. Все это показы­вает, что американское командование плохо продумывало свои действия в отношении Фаллуджи и не до конца понимало всю серьезность сложившейся в городе и регионе обстановки.

Зато вывод из города американских войск быстро превратил Фаллуджу в заповедник для всех недовольных оккупационным режимом. Сюда устремились бывшие члены партии БААС, чины Республиканской гвардии, функционеры прежнего ре­жима, лоялисты, фундаменталисты и так далее. Понятно, что это лишь способствовало постоянному напряжению и никак не вело к исправлению положения. Тяжелая ситуация привела к постоянным ротациям американских частей, которые отвеча­ли за город, хотя формально Фаллуджа находилась под юрисдикцией 1-го батальона 505-го парашютного пехотного полка (1/505) 82-й воздушно-десантной дивизии. Интересно, что к весне 2004 года в американских военных кругах в Ираке все больше господствовало убеждение, что 82-я дивизия потеряла контроль над городом.

Отсутствие постоянного контроля способствовало разгулу боевиков, располагавших значительным количеством оружия, хотя официально Фаллуджа по-прежнему числилась под кон­тролем войск США. Тем не менее, уже в конце 2003 года аме­риканцы описывали Фаллуджу как дикий город, наполненный беззаконием, криминалом, сильным баасистским подпольем, амбициозными имамами, жаждущими власти и влияния над умами соплеменников и племенной верностью. Жители Фал­луджи открыто хвастались, что находятся в состоянии мятежа против американцев, подтверждая это делом. В конце 2003 и начале 2004 года возле Фаллуджи были сбиты три аме­риканских вертолёта (погибли около 25 военнослужащих).

12 февраля 2004 года в районе Фаллуджи с поездкой нахо­дился верховный командующий войсками США в регионе ге­нерал Джон Абизайд. Конвой попал в засаду и был обстрелян из РПГ, однако никто не пострадал. В феврале 2004 года боевики в ходе хорошо спланированной акции атаковали центральный офис иракской полиции в Фаллудже, в ходе этой операции было убито 23 офицера полиции и освобождены де­сятки заключенных. Росли потери и среди американ­ских парашютистов – всего за семь месяцев службы в этом районе потери 1-го батальона 505-го парашютного пехотного полка 82-й воздушно-десантной дивизии составили 94 челове­ка погибшими.

22 марта 2004 в секторе Газа произошло событие, оказавшее самое непосредственное влияние на ситуацию в Фаллудже. В этот день ракетой «Хеллфайер», запущенной с израильского вертолета, был убит духовный лидер исламистского движения «Хамас» шейх Ахмед Ясин. Это покушение вызвало ярость и возмущение суннитов всего мира, не обойдя и Фаллуджу. Здесь большая толпа собралась на молитву, чтобы вспомнить Ясина; пользуясь моментом фанатичные суннитские клирики заговорили, что это хороший повод для объявления священ­ной войны – джихада, против всех оккупационных сил. Жители Фаллуджи вовремя вспомнили, что оккупировавший Палести­ну Израиль является союзником и стратегическим партнером США, а, следовательно, американская оккупация Ирака на­правлена на упрочение израильского влияния в регионе. Об­становка в городе накалялась с каждым днем, и достаточно было одной искры, чтобы все вокруг полыхнуло.

Таким образом, в марте положение в Фаллудже ухудшилось настолько, что о нем заговорили в высоких кабинетах в Багда­де, тем более что близились сроки передачи власти в стране Переходному правительству Ирака. Исходя из этого, среди аме­риканской администрации царили решительные настроения. В частности глава временной оккупационной администрации Пол Бремер заявил: «Ситуация не улучшится до тех пор, пока мы не зачистим Фаллуджу». Это уже было первым серьезным заявлением. В этот момент все надежды американской админи­страции на умиротворение Фаллуджи возлагались на главную ударную силу Америки – Корпус морской пехоты США.

 

МОРСКАЯ ПЕХОТА США В «СУННИТСКОМ ТРЕУГОЛЬНИКЕ»

Корпус морской пехоты США (КМП) является составной частью американских вооруженных сил, и представляет собой силы передового базирования, предназначенные для проведения наиболее ответственных военных операций. Хотя и самый малый по численности из всех видов вооружен­ных сил США (всего около 200000 человек), КМП является самым распространенным из них по всему земному шару. Го­товые немедленно выступить по тревоге, морские пехотинцы не зря используют гордый слоган – «Первые в бой!».

«Первые в бой!» — морская пехота является главной ударной силой армии США

В отличие от солдат армий многих европейских стран НАТО, пропитанных пацифистским духом, морские пехотинцы США любят войну как таковую и воспитываются соответствующе. Потенциальные кандидаты на вступление в Корпус должны иметь не только базовые военные знания, навыки и физиче­ское соответствие, но обладать такими личностными качествами как боевой дух, самодисциплина, уверенность в себе, самостоятельность, плюс обязаны соответствовать высоким моральным стандартам. Но самое главное, будущий морпех должен гордиться, уважать и любить свою страну, а также Корпус и его традиции.

Всем этим и объясняется постоянно высокий боевой дух морских пехотинцев США. Офицер корпуса, участник второй войны в Ираке Н. Фик вспоминал об одном примечатель­ном случае: «Морская пехота недавно начала кампанию по привлечению добровольцев, ее лозунгом было: «Никому не нравится воевать, но должны быть люди, которые знают, как это делать». Лозунг не прошел – пехотинцы любят воевать, и в офицерах всегда вырабатывается желание воевать». Всю суть внутреннего настроя корпуса выразил гене­рал Чарльз Круляк, 31-й командующий КМП: «За 221-летнюю историю наш корпус делал две вещи для этой великий нации: мы делали морпехов и мы выигрывали битвы».

Хотя организационно морская пехота сведена в дивизии, в период боевых действий из них формируются воздуш­но-наземные тактические группы. Самым крупным видом этих групп является Экспедиционная группа морской пехоты (Marine Expeditionary Force — MEF). Ее основным наземным элементом является дивизия морской пехоты, авиационным -авиакрыло. Всего в составе КМП США имеется три ЭГМП.

Как ударная сила США, Корпус морской пехоты был при­влечен для наступления против Ирака. В операции «Свобода Ираку» была задействована усиленная 1-я экспедиционная группа корпуса морской пехоты США, базирующаяся в «Кэмп Пенделтон», Калифорния. Морпехи приняли активное уча­стие в боевых действиях в марте — апреле 2003 года. С окон­чанием активной фазы операции эти силы были выведены из Ирака на свои домашние базы, большинство из которых на­ходились в Калифорнии.

В конце 2003 — начале 2004 годов американское командо­вание начало проводить первую ротацию войск в Ираке, дабы заменить уставшие от напряженной оккупационной служ­бы части свежим силами. Данная операция носила кодовое наименование «Свобода Ираку-2». Таким образом, морским пехотинцам снова предстояло отправиться на Ближний Вос­ток, хотя стоявшее перед ними задание теперь носило совсем иной характер, чем то, которое они выполняли в Ираке менее года назад. Вместе с морпехами в Ирак отправлялась 1-я пе­хотная и 1-я кавалерийская дивизии армии США.

Стоит заметить, что для разбросанных по всему миру ча­стей вооруженных сил США задача ротации войск в Ираке оказалась гораздо сложнее, чем казалось на первый взгляд, поскольку армии пришлось столкнуться с нехваткой военнос­лужащих. Для укомплектования отправляемых в Ирак частей, солдат приходилось заимствовать из других подразделений и даже пришлось объявить призыв в действующую армию резервистов и национальных гвардейцев. В результате этих мер по всей американской армии наблюдалась нехватка личного состава.

Новое экспедиционное формирование КМП, под командо­ванием генерал-лейтенанта Джеймса Конвея было создано на базе частей входивших в 1-ю экспедиционную группу и ос­новывалось на 1-й дивизии морской пехоты генерал-майора Джеймса Мэттиса, более чем 50% личного состава которой были ветеранами первой операции «Свобода Ираку». «Вто­рая» 1-я экспедиционная группа корпуса морской пехоты США была организована как классическая воздушно-наземная так­тическая группа. Основу ее, как мы уже отметили, составляла 1-я дивизия, разделенная на две полковые боевые группы — 3-ю и 7-ю. Воздушную поддержку должно было организовы­вать 3-е авиакрыло морской пехоты, а за логистику отвеча­ла 1-я служебная группа поддержки (Force Service Support Group). Затем, в течение 2004 года, в Ирак прибыли 11-й, 24-й и 31-й экспедиционные отряды морской пехоты. Экспе­диционный отряд морской пехоты (ЭОМП) – это наименьшее соединение из числа воздушно-наземных групп морской пехо­ты. Состоит из усиленного пехотного батальона и смешанной авиаэскадрильи. Является самостоятельным соединением, командует им офицер в звании полковника. Всего в составе КМП США действуют семь ЭОМП.

Первые подразделения морских пехотинцев начали остав­лять свои базы в США в феврале 2004 года. С моря логисти­ческую и амфибийную поддержку корпуса осуществляли два универсальных десантных корабля ВМФ США «Боксер» и «Батаан» (корабли типа «Уосп»; данная серия кораблей ВМФ США спроектирована специально для высадки сухопутных войск. Корабли этой серии являются крупнейшими кораблями такого типа в мире).

В марте 2004 года Корпус морской пехоты США принял на себя ответственность за провинцию Анбар общей площадью 138501 квадратных километров, 80% населения которой со­ставляли сунниты.

Когда генерал-майор Мэттис встретился с генерал-майором Сваннаком, командиром 82-й десантной дивизии, последний информировал его о трех наиболее насущных проблемах, с которым им придется столкнуться. Первое, что он сказал, было: «Ребята, вам нужна артиллерия. После того, как вас обстреляют из минометов или ракет вечером, вы решите при­менить ее». Второй рекомендацией было подумать дважды, перед тем, как применять известную еще со времен Вьетнама программу комбинированного атакующего взвода (так называемая СРА – Marine Combined Action program). Ее суть сводилась к тому, что морские пехотинцы объединялись для совместных действий с подразделениями местной армии и полиции, и вот как раз против этого Сваннак и предостерегал Меттиса: «В провинции Анбар эта программа не будет рабо­тать, так как местные не готовы для этого и может, никогда не будут готовы, поскольку они не хотят допускать нас в центр города». Третьим же пунктом, Сваннак предостерег Мэттиса от использования зеленой униформы и черной обуви. «Я сказал ему, что это будет личным оскорблением для меня и что обувь должна быть бесшовной». Сваннак также дал совет и касательно Фаллуджи – здесь необходимо действовать то­чечно, на основе точных данных разведки.

На все это Мэттис ответил, что не собирается использовать вьетнамский вариант комбинированного атакующего взвода, а планирует адаптировать его под местные условия. Предполагалось, что в каждом батальо­не один взвод пройдет 30-дневные курсы арабского языка и местных обычаев, после чего сможет влиять на свою роту, а рота – на весь батальон.

24 марта 2004 года части 82-й воздушно-десантной дивизии передали сектор Фаллуджи морским пехотинцам. На церемонии передачи власти, командир 1-го батальона 505-го парашютного пехотного полка подполковник Дринквотер произнес: «Я думаю, морпехи будут наслаждаться службой в Фаллудже. Но они ис­текут кровью». В тот момент мало кто думал, что эти слова станут пророческими. В свою очередь, командир 1-й дивизии морской пехоты Джеймс Мэттис был настроен весьма воин­ственно, в лучших традициях Корпуса: «Те, кто желает сражать­ся, иностранные бойцы и деятели прежнего режима, пожалеют об этом. Мы собираемся обойтись с ними очень жестко… Если они хотят драться, мы будем драться».

Первое впечатление, которое Фаллуджа произвела на мор­ских пехотинцев, было, на удивление, благоприятным. С фор­мальной точки зрения город имел мэра, власти и полицию и выглядел вполне благопристойно. Впрочем, некоторые мо­менты в поведении армейских частей в период смены непри­ятно удивили офицеров морской пехоты. Полковник Тулан, командир 1-го полка морской пехоты, который как раз расквартировывался в районе Фаллуджи, оказался свидетелем того, как обстрелянный недалеко от мэрии города армейский конвой просто промчался мимо, не вступая в бой. Это потряс­ло видавшего виды полковника заметившего по этому поводу: «Если бы мои ребята так поступили, то я бы надрал им за­дницы».

Боевые настроения командования отразились на мотиви­ровке войск. В своем послании к морпехам Мэттис сравнивал ситуацию в районе Фаллуджи с битвами Второй Мировой вой­ны, Кореи и Вьетнама: «Мы собираемся вернуться в драку. Это наше испытание, наш Гуадалканал, наше Чусинское во­дохранилище, наш Хью-сити… Мы собираемся писать исто­рию». Понятно, что после подобных посланий боевой дух личного состава, и так высокий, взлетел еще выше.

Всего в районе города развернулись около 4000 морских пе­хотинцев. Унаследовав от 82-й воздушно-десантной дивизии базы «Вольтурно» и «Сент-Мер», морпехи тут же переименовали их. База «Вольтурно» стала называться «Лагерь Бахария» (так по-арабски звучит название морской пехоты), а база «Сент-Мер» — «Лагерь Фаллуджа», который стал ос­новным логистическим центром. Морпехи блокировали основ­ные входы в город танками и бронемашинами, и оборудовали укрытия вдоль дорог.

Мэттис имел свои собственные планы, касательно того, что ему делать с Фаллуджей. Он не собирался устанавли­вать базу в центре города, но планировал взять под контроль городские объекты энергоснабжения и водопровод, и прово­дить небольшими группами точечные ночные рейды в город, направленные против конкретных лиц, подозреваемых в по­встанческой деятельности («чтобы убивать плохих парней по ночам». Забегая вперед, отметим, что реализовать этот план ему не удалось.

Почти сразу же командиры обнаружили, что для полного уми­ротворения провинции Анбар у них хронически не хватает войск. Полковник Тулан, чей 1-й полк морской пехоты был раскварти­рован в районе Фаллуджи, вспоминал, что у него было четыре первостепенных задачи: контролировать основные пути снаб­жения, формировать и развивать иракские силы безопасности, ликвидировать центры повстанцев и создавать рабочие места.

Однако, как оказалось, сосредоточившись на выполнении пер­вых двух заданий, у него уже не хватало людей для борьбы с повстанцами и для создания рабочих мест.

Совместное патрулирование американских и иракских сил

Тем не менее, появление морских пехотинцев резко измени­ло ситуацию в районе Фаллуджи и произвело должное впечат­ление на иракцев. Прежде всего, морпехи вернули американ­ское присутствие в городе, возобновив патрулирование улиц и превентивные аресты подозреваемых в террористической деятельности. Обстановка тут же накалилась. Введенные ограничения доводились до жителей посредством мегафонов и громкоговорителей, что только увеличивало напряжение. Как вспоминал один из местных жителей, «если они находили в доме более чем одного взрослого мужчину, то арестовывали всех». Другой вспоминал: «Эти морпехи уничтожают нас. Они крепко взялись за Фаллуджу».

Действительно, два дня спустя после прибытия КМП, под­разделение из целевой группы 6-26 (Task Force 6-26 — специ­альное подразделение вооруженных сил США, созданное для поимки лидеров иракского сопротивления) начало операцию по захвату скрывающегося функционера прежнего режима (основной целью группы был Абу Мусаб аль-Заркави, один из лидеров Аль-Каиды в Ираке. Хотя подробностей нет, но впол­не возможно, что именно на него они и охотились в данный конкретный момент). Подорвавшись на СВУ, группа попала в засаду, и ей на помощь были брошены морские пехотинцы. Итогом стала серия огневых боев длившихся в общей слож­ности 36 часов, в результате которых был убит один морской пехотинец, а семеро получили ранения. С иракской стороны погибло 15 человек – среди них оператор телекомпании «Эй-би-си» и двухлетний ребенок. 27 марта морская пехота рас­пространила коммюнике, в котором утверждалось, что мор­пехи «продолжат наступательные операции, дабы обеспечить безопасность и стабильность для жителей».

Уже вскоре информационное агентство «Ассошиэйтед пресс» передало из Фаллуджи: «Едва прибывшие американ­ские морские пехотинцы не оставили никаких сомнений в том, что они приняли решение уничтожить повстанцев. Жители трепещут от демонстрации силы, но остаются в уверенности, что морпехи не смогут искоренить сопротивление». Действительно, активные и решительные действия морских пехотинцев напомнили жителям трагические события годич­ной давности, а также наложились на недавнюю гибель шейха Ясина от израильской ракеты. Все вместе это вызвало твер­дое убеждение, что США выступает в одной упряжке с Израи­лем и, как следствие, только способствовало росту упорства повстанцев, которым сочувствовала основная масса населе­ния. Саади Хамади, один из участников сопротивления гово­рил в этой связи: «Мы все страдаем от того, что американцы делают с нами, но им не удастся поколебить нашу гордость за сопротивление». Фактически, агрессивность КМП по восстановлению контроля над городом поставила привыкших к безнаказанности жителей Фаллуджи перед простым выбо­ром: покориться оккупации, покинуть свои дома, или сопро­тивляться. Выбор был невелик и нетрудно представить, каков он был. Стоит отметить, что в этой ситуации некоторые жите­ли все же благоразумно покинули Фаллуджу, однако большинство осталось на месте, все больше распаляясь ненавистью к американцам.

Патруль морской пехоты в окрестностях Фаллуджи

29 марта в организованную в районе Фаллудже засаду по­пал конвой морской пехоты. Сначала сработало СВУ, а затем партизаны открыли огонь по машинам из АК-47. В результате один морпех погиб, а двое были ранены. На следующий день морские пехотинцы перекрыли основное шоссе Багдад — Фаллуджа и провели несколько зачисток. В результате всех этих событий за две недели пребывания в районе Фаллуджи по­гибло двенадцать морских пехотинцев, причем многие пали жертвами снайперского огня.

Здесь стоит также упомянуть о трениях между штабами морских пехотинцев и армейских частей, которые оперирова­ли в западном Ираке вообще и в районе Фаллуджи в частно­сти. Один офицер-морпех вспоминал, как он в это время по­сетил армейский операционный центр в лагере «Виктория». Его поразили длинные ряды столов, множество ноутбуков и масса занятых там людей. На больших экранах отображалась переданная с кружащих над театром операций беспилотников текущая картинка обстановки в разных районах. Создавалась иллюзия того, что ситуация полностью контролируется, одна­ко большинство людей за компьютерами были заняты обще­нием по электронной почте. Все это было настолько противо­положно обычной практике КМП, где максимально близко к передовой линии создавался лишь небольшой штаб. К тому же, многие армейцы испытывали раздражение по от­ношению к морской пехоте, поскольку те собирались показать им как следует бороться с сопротивлением и как правильно действовать в «Суннитском треугольнике». На фоне активно­сти морской пехоты, армия выглядела не особо хорошо.

Таким образом, в конце марта 2004 года, силами новопри­бывшего КМП, американцы снова вернулись в Фаллуджу. Од­нако попытка морских пехотинцев подавить повстанческое движение и установить контроль над городом, в конце месяца привела к вооружённым столкновениям в центре Фаллуджи и в вблизи города, в которых погибло несколько морпехов. Быстрого результата эти действия не дали, наоборот, они поставили под сомнение степень того, насколько американ­ские силы контролируют Фаллуджу. Однако в штабе 1-х экс­педиционных сил КМП на ситуацию в городе все же смотрели оптимистически. 30 марта бригадный генерал Марк Киммитт заявил журналистам: «Морпехи вполне удовлетворены тем, что происходит в Фаллудже, и они уверенно смотрят вперед, продолжая прогрессировать в деле установления в Фаллуд­же безопасной и охраняемой среды, и в восстановлении этой провинции Ирака».

А уже на следующий день, 31 марта 2004 года в Фаллудже грянул гром, отголоски которого разнеслись по всему миру.

 

УБИЙСТВО СОТРУДНИКОВ «БЛЭКУОТЕР» В ФАЛЛУДЖЕ

Особенностью современных международных военных, ста­билизационных и миротворческих операций является широ­кое участие в них частных военных компаний (ЧВК). В этих операциях ЧВК являются равноправным правовым субъектом наряду с родами и видами вооруженных сил. Как правило, эти компании берут на себя все больше функций армии и по­лиции, при этом тесно взаимодействуют со спецслужбами и правительственными кругами своих стран. Эта тенденция ста­новится все более устойчивой с каждым годом.

Не стала исключением здесь и война в Ираке, где ЧВК сыгра­ли важную роль в военных и стабилизационных усилиях США и их союзников. Сложившаяся в Ираке после крушения режи­ма Хусейна взрывоопасная ситуация вызвала настоящий бум спроса на услуги различных военных и охранных компаний. С точки зрения правительств, привлекательным фактором для участия ЧВК в военных миссиях является именно их частный характер, то есть потери данных компаний не фигурируют в общей статистике потерь, что позволяет легко манипулиро­вать общественным мнением, и сохранять как солдатские жизни регулярных войск, так и привлекать сотрудников ЧВК к выполнению различных малопривлекательных заданий.

Бойцы ЧВК, сопровождающие конвой

Среди многих американских и британских ЧВК получивших контракты на работу в Ираке, наибольшую известность имела американская компания «Блекуотер» («Blackwater», («Черная вода»), ныне известна как «Academi» («Академи»), появив­шаяся в Ираке сразу же по окончании активной фазы боевых действий. Первым заданием для компании стало обеспечение охраны главы Временной Коалиционной администрации Пола Бремера. Однако уже вскоре перечень задач компании значи­тельно расширился — охрана нефтяных полей, сопровождение грузов и даже непосредственное участие в боевых действи­ях. Для последнего в рамках «Блекуотер» даже были созда­ны силы быстрого реагирования. Для обычного контрактника из «Блекуотер» служба в Ираке была необычайно выгодным предприятием – его дневная зарплата варьировалась в преде­лах 600-800 долларов, солдаты регулярных войск и правительственных служб могли только мечтать о таком.

Многие иракцы верили, что сотрудники ЧВК, обычно ходив­шие в штатском и с оружием, были агентами Моссада или ЦРУ. К тому же, обычной практикой ЧВК при сопровождении конвоев, было открытие огня на поражение по любой маши­не приближающейся к конвою, даже без установления причин. Отношение к ним со стороны иракского населения было соответствующим – иначе как врагов их не воспринимали.

Одним из подрядов «Блекуотер» был договор с компанией «ЕСС» (Eurest Support Services), занимающейся поставками кухонного оборудования для американской армии, на сопро­вождение грузов. 30 марта 2004 года задание на сопровожде­ние груза с оборудованием для кухонь получили контрактники «Блекуотер» СкотХелвенстон, Джерко Зовко, Уесли Баталона и Майк Тип Необходимо отметить, что все четверо были опытными бойцами и профессионалами. Так, Баталона и Зовко ранее были рейнджерами (самый старший в группе 48-летний Бата­лона был ветераном Панамы (1989) и Сомали (1993), в армии имел звание сержанта). Хелвенстон, для которого это было пер­вым заданием в Ираке, являлся ветераном SEAL, а также рабо­тал в Голливуде – среди прочего он был одним из наставников Деми Мур при подготовке к съемкам фильма «Солдат Джейн» и советником Джона Траволты на съемках фильма «Без лица»; в обоих фильмах он появляется в камео. Самым же «титуло­ванным» из них был Тиг, ветеран 160-го авиационного полка специальных сил «Ночные сталкеры», 21 год прослуживший в армии и являвшийся ветераном Панамы, Гренады, и кавалером Бронзовой звезды за кампанию в Афганистане.

Суть задания была следующей: охранники должны были сопроводить несколько пустых грузовиков на склад в районе Фаллуджи, где они должны были загрузиться кухонным обору­дованием. Понятно, что сама по себе миссия такого типа имела крайне низкий приоритет, и отношение к ней было соответствующим.

Миссия была подготовлена из рук вон плохо, что, скорее всего, объяснялось ее низким статусом. Прежде всего, бро­сается в глаза, что на сопровождение конвоя в таком опасном районе было отправлено всего лишь четыре человека, хотя всеми нормами предусматривалось не менее шести бойцов. Это было связано с тем, что у «Блекуотер» в данный момент не хватало людей, поэтому пришлось обходиться теми, кто есть. Средством передвижения для контрактников являлись джипы «Митцубиси Паджеро», совершенно не подходившие для таких миссий, так как машины не имели ни бронирования, ни какой либо дополнительные защиты, за исключением не­давно установленной стальной пластины сзади. Как отметил аналитик О. Валецкий «подобные джипы, несмотря на высо­кую цену, к ведению боев не приспособлены». Кро­ме всего прочего, у контрактников не было карт местности, да и о сложной обстановке в Фаллудже и ее окрестностях они были мало проинформированы. Получается, они ехали на за­дание, не зная ни местности, ни обстановки.

Структура конвоя была следующей: впереди ехал джип «Паджеро» Зовко и Баталоны, за ним следовало два (по дру­гим данным – три) пустых грузовика, шоферами которых были иракцы, а замыкал колонну красный джип «Паджеро» Хелвенстона и Тига. Из-за отсутствия карт, 30 марта контрактники за­блудились в пустыне, хотя в этот раз все закончилось благо­получно – к вечеру им удалось выехать к лагерю морской пе­хоты «Фаллуджа».

Морпехи в лагере встретили их не очень гостеприимно – от­ношения между контрактниками ЧВК и военными часто были очень плохими, солдат раздражало, что те зарабатывают в несколько раз больше чем они; один из офицеров даже пре­зрительно назвал их «ковбоями». Тем не менее, ночь они про­вели в безопасности.

Утром 31 марта конвой возобновил движение. В 9:30 утра, по 10-му шоссе, конвой приблизился к Фаллудже. У дорожной развязки перед городом контрактников встретили несколько офицеров местной полиции, на двух старых пикапах, которые по предварительной договоренности, должны были сопрово­ждать конвой через Фаллуджу. Понятно, что доверять местной полиции можно было с большой натяжкой, однако, поскольку официально она числилась лояльной оккупационной власти, особого выбора ни у кого не было. Увы, как показало про­веденное позднее расследование, скорее всего, именно из полицейского офиса пошла утечка информации о маршруте движения конвоя по Фаллудже.

Что касается повстанцев, то они уже поджидали колонну. Еще накануне по городу распространился слух, что через Фаллуджу должен пройти конвой ЦРУ. В городе говорили, что «они будут без охраны и в штатском, чтобы избежать встречи с маджахедами, поскольку каждый американец, проезжающий через Фаллуджу, будет убит» — вспоминал один из повстанцев. Вместе с этим, согласно другим свидетельствам, «ходили слухи, что контрактники были переодетыми в штат­ское агентами Моссада». В любом случае, и то другое было равнозначно смертному приговору.

О последующих событиях известно лишь по показаниям свидетелей. Конвой ехал по городу практически в тишине, сопровождаемый лишь насмешливыми взглядами слоняющихся по улицам иракцев. Возможно, что контрактники – все профессионалы, в этот момент понимали, что ситуация явно напряженная. Конвой прошел приблизительно две трети сво­его пути через Фаллуджу, когда едущие впереди полицейские пикапы неожиданно стали замедляться, из-за этого затормо­зили и машины американцев. Вскоре конвой остановился. Полицейские, которые должны были обеспечить безопасное прохождение конвоя через город, завели его в ловушку. Почти сразу же в замыкающий джип Хелвенстона и Тига полетела ручная граната, и раздался пулеметный огонь. Пули насквозь прошили джип. Один из контрактников погиб на месте, второй, израненный и окровавленный, был вытащен из машины груп­пой молодых людей, налетевшей «подобно ястребам», кото­рые под крики «Аллах Акбар» растерзали его, забив камнями и ногами. Все это произошло буквально за несколько секунд.

Как только раздалась стрельба, полицейский эскорт сразу же скрылся. Тем временем, Зорко и Баталона поняли, что кон­вой попал в засаду. Бывший за рулем Баталона нажал на газ и попробовал развернуться, то ли для того, чтобы прийти на помощь Хелвенстону и Тигу, или же чтобы вырваться из за­сады. Отметим, что по распространенной практике, в случае попадания конвоя в засаду, контрактникам «Блекуотер» было предписано не приходить на выручку обстреливаемой маши­не – главным является свое собственное выживание. Как бы то ни было, однако его джип тут же столкнулся с гражданской «Тойотой» (скорее всего, эту машину иракцы использовали, чтобы заблокировать путь конвою) и остановился. Уже через секунды «Паджеро» был прошит пулями и оба контрактника погибли на месте, причем Зовко оторвало голову.

А беснующаяся толпа, от молодежи и подростков, до стари­ков, продолжала глумиться над изуродованными телами Хел­венстона и Тига. Среди толпы было несколько человек с видео и фотокамерами, запечатлевшие для истории происходящее (в частности, некоторые фрагменты этой съемки демонстри­руются в документальном фильме «Secret Iraq: Insurgency» (телекомпания ABC, США, 2010)). Тела американцев были расчленены: «Они отрезали ему руку, ногу и голову, кричали и танцевали». Собравшаяся толпа насчитывала не менее трехсот человек. Машина и вытащенные трупы были облиты бензином и подожжены, все это проходило под выкри­кивание лозунгов типа «Аллах Акбар», «Мы пожертвуем ради Ислама нашей кровью и душами» и рев рогов. Некоторые из участников надругательств позировали перед камерами с многозначительными заявлениями в стиле «Фаллуджа – это кладбище для американцев».

Остатки тел Хелвенстона и Тига были привязаны позади темно-красного «Опеля» и протащены по городу к мосту че­рез Евфрат, где их подвесили на мосту, подобно «забитым ов­цам». Там они провисели несколько часов. Затем тела были сняты с моста, брошены в кучу старых покрышек и еще раз подожжены. Позже останки были привязаны к серой повозке запряженной ослом и снова протащены по городу, и броше­ны перед муниципальным зданием. Повозку сопровождала скандирующая толпа, среди прочего предупреждающая, что «такой будет судьба каждого американца, кто придет в Фаллуджу». «Гуляния» в Фаллудже в связи со зверской расправой продолжалось даже ночью.

Шокирующая видеозапись и фотоснимки этого события, бу­дучи продемонстрированы многими новостными агентствами, облетели весь мир.

Стоит отметить, что неизвестна судьба иракцев – водителей входящих в конвой грузовиков.

Еще один любопытный момент – морские пехотинцы в близ­лежащих к городу лагерях, наблюдали за происходящим через камеры кружащих над городом беспилотных летательных аппа­ратов. Происходящее вызвало потрясение и возмущение. Наблюдавший эту картину капитан Дуглас Зембиак промолвил: «Они не могут поступать так с американцами». Однако никаких ответных действий войсками в районе города предпри­нято не было. Генерал Мэттис посчитал это нападение прово­кацией, с целью вызвать ответный удар войск США. Контрактники не являлись «официальными служащими прави­тельства США», поэтому за их жизни армия не несла никакой от­ветственности. К тому же, они погибли практически сразу, так что спасти их все равно бы не удалось. Вдобавок, этим утром воз­ле Фаллуджи, в результате подрыва повстанцами самодельной мины, погибло пять морпехов. Все понимали, что если сейчас же бросить на город войска, то результатом станет серьезное кро­вопролитие. В итоге все ограничилось наблюдением, и ситуации позволили улечься самой.

Ответственность за эти убийства взяла на себя никому не­известная группировка «Бригада мучеников Ахмеда Ясина». В распространенном заявлении утверждалось, что смерть американских граждан является местью за убийство Ясина израильтянами.

 

РЕАКЦИЯ НА СОБЫТИЯ В ФАЛЛУДЖЕ

После этой зверской вакханалии всем стало очевидно, что, несмотря на громкие заявления, американцы, через год по­сле падения Багдада, 11 месяцев после заявления Д. Буша об окончании боевых действий, и за 19 дней до передачи власти в Ираке из рук оккупационной администрации в руки Переходного правительства Ирака, не только не могут справиться с растущим сопротивлением в «Суннитском треугольнике», но и не контро­лируют ситуацию в таком крупном городе, как Фаллуджа.

Публичные попытки американских официальных лиц сгла­дить ситуацию, на фоне гуляющих по информационным се­тям материалов, выглядели неубедительно. Так, на спешно созванной 31 марта пресс-конференции бригадный генерал Марк Киммитт стремился подать ситуацию таким образом, что якобы события в Фаллудже, хотя и являются трагедией, но имеют узкий, локальный и изолированный характер, и совершенно не отражают обстановку в Ираке, где повсюду открыва­ются школы, больницы и вообще мирная жизнь налаживается. Приблизительно таким же был тон и других заявле­ний, общий смысл которых сводился к тому, что 96% народа Ирака радо освобождению, лояльно настроено к оккупантам и выполнение миссии по построение в стране демократичного общества будет продолжено.

В то же время некоторые военные не выразили особого удивления по поводу произошедшего. Так, отвечающий за подготовку новой иракской армии генерал-майор Пол Итон заметил: «Это все зрело прямо перед нами. Каждый день ста­новилось все хуже, пока наконец все не взорвалось в конце марта».

В Фаллудже стремились объяснить произошедшее исклю­чительно как ответный удар против действий американцев и израильтян. Общий смысл заявлений и интервью сводился к тому, что американцы только и занимались убийствами мир­ных жителей, женщин и детей, не выполняя своих обещаний по восстановлению Ирака. Типичными высказываниями были следующие: «Жители Фаллуджи очень злы на американских солдат» и «Американцы могут думать, что это необычно, но они должны были этого ожидать. Они появляются в городе и убивают гражданских, так почему они не могут быть уби­тыми?». Естественно, что интервьюируемые представители города ни словом не обмолвились о разгуле боевиков, об их нападениях на американские конвои и на своих соотечествен­ников, сочувствующих оккупационному режиму, не подумали провести параллель между акциями повстанцев и вытекаю­щими отсюда проблемами с восстановлением в Ираке мирной жизни. Также в городе распространялись листовки, в которых убийство четырех контрактников объяснялось местью за ги­бель от израильской ракеты шейха Яссина. Интересно, что иракский контекст событий – месть – находил понимание и у некоторых американцев. Один из расквартированных в райо­не Фаллуджи морских пехотинцев, лейтенант Эрик Торлифсон заметил: «Люди, которые совершили это ужасное преступле­ние, искали мести. Мы же ответим силой». Морпехи были возмущены зверским убийством своих соотечественни­ков, не говоря уже о лозунгах повстанцев о том, что Фаллуджа теперь «кладбище для американцев».

В самих США эта новость была воспринята далеко не так однозначно. 1 апреля заголовки ведущих газет страны изве­стили население о зверском убийстве «четырех американских гражданских» в Ираке. Повсюду зазвучали неутешительные сравнения происходящего в Ираке с событиями в Сомали 1993 года, когда после тяжелых потерь понесенных в одном из столкновений с боевиками, президент приказал вывести войска из этой африканской страны.

Однако, обстоятельства теперь были совсем другие. Упо­мянутые нами реакции капитана Зембиака и лейтенанта Торлифсона были типичны для многих, и прежде всего –для пре­зидента Буша и его администрации. «Соединенные штаты не могут чувствовать себя спокойно, когда их граждане убиты». Большинство заявлений американских политиков и во­енных имели общий смысл – США не собирается уходить из Ирака. «Демократия (в Ираке — Р.П.) пустила корни, и возврата к прошлому уже нет» – заявил один из представителей Белого дома Скотт Маккеллан. Государственный секретарь США Коллин Пауэлл в интервью немецкому телевидению сказал: «Мы не собираемся уходить. Америка способна стоять, сражаться и уничтожить врага. Мы не уйдем!». Теперь от слов предстоя­ло перейти к действию.

Невзирая на публичный спокойный официоз, само по себе американское руководство понимало, что происходит в Фаллудже на самом деле, и не собиралось просто так все остав­лять. Пол Бремер заявил генерал-лейтенанту Рикардо Санчесу, командующему американскими войсками в Ираке, что «мы должны отреагировать на это беззаконие, иначе враги подумают, что мы нерешительны». На это Санчес ответил: «Мы смахнем пыль с операции, которую планировали про­шлой осенью…, она касается зачистки Фаллуджи». В Белом доме произошедшее также посчитали вызовом американским намерениям по построению демократии в Ираке, вызовом, который может угрожать всем задуманным преоб­разованиям в стране. Буш потребовал от министра обороны Д. Рамсфельда и верховного командующего войсками США в регионе генерала Джона Абизайда разработать план ответ­ных действий и «атаковать немедленно».

Перед этим, по приказу Пола Бремера, в Фаллуджу, в со­провождении нескольких доверенных иракских полицейских, с заданием оценить ситуацию в городе и обеспечить эвакуа­цию останков сотрудников «Блекуотер», тайно прибыл Джим Штееле, старший советник новых иракских охранных сил. Его оценка обстановки в Фаллудже, сделанная по окончании мис­сии, принципиально ничем не отличается от других подобных оценок, однако все же заслуживает особого внимания, по­скольку Штееле, во-первых, был важной фигурой в админи­страции Бремера, а во-вторых – лично видел происходящее в городе: «В Фаллудже имеет смысл применить тяжелую руку. Это единственное, что эти люди поймут… Мы не можем вы­глядеть слабыми. Тем более что такие события могут про­изойти где угодно».

Существенный отпечаток на трактовку событий и дальней­шее решения отложило начавшееся в эти дни шиитское вос­стание, в результате которого Коалиционные силы потеряли контроль над несколькими городами, среди которых были крупные Наджаф и Эль-Кут. В этих условиях американцам было просто необходимо поддержать свое реноме и показать, что они держат под контролем ситуацию во всем Ираке.

Тренировка морпехов США по ведению боевых действий в городе

Однако местное командование КМП – Конвей и Мэттис, было не в восторге от идеи нанесения немедленного ответ­ного удара, то есть фактически полномасштабного штурма города, который наверняка будет плохо спланирован и при­ведет к жестоким боям с моджахедами и излишним жертвам среди мирного населения. По этому поводу генерал-лейте­нант Джеймс Конвей, командующий экспедиционными сила­ми морской пехоты в Ираке заметил: «Мы чувствовали, что должны позволить ситуации улечься, прежде чем атаковать из мести». Офицер разведки, подполковник морской пехоты Дэвид Беллон в интервью заметил: «План был в том, чтобы смягчить обстановку. Последнее, чего нам хотелось – это сра­жаться на улицах. Нам была известна каждая мелочь, чтобы начать реализовывать этот план». Общие настроения командования морской пехоты касательно необходимости не спешить с возмездием выразил бригадный генерал Джон Кел-ли, помощник командира 1-й дивизии. В своем рапорте от 4 апреля 2004 года Келли, в общем-то, справедливо, обратил внимание, что случившееся в Фаллудже могло произойти и в любом другом городе в Ираке, и является попыткой боевиков спровоцировать американцев на применение силы, дабы из­влечь из этого дивиденды. Также он указал, что немедленный удар возмездия приведет только к серьезным осложнениям положения, поскольку морпехи находятся в регионе совсем недавно и в своей деятельности руководствуются разработан­ными планами, которые еще не успели дать результат. В конце Келли предостерегал, что «антипартизанские силы уже не раз показывали в прошлом, что желание продемонстрировать силу и решительность в результате приводит к негативным, в целом, итогам, и скорее приводит к дестабилизации положе­ния в районе, чем к его умиротворению».

Исходя из всего этого, вместо немедленного осуществления ответного удара, командиры морской пехоты выступили с пред­ложением провести несколько точечных полицейских операций, и, действуя методично, шаг за шагом, в течение двух недель или убить или же захватить виновников убийства контрактников. Ге­нерал Санчес передал это предложение наверх, однако, оно не произвело должного впечатления на министра обороны Рамс­фельда, который, как и вся американская верхушка пребывал в убеждении в необходимости немедленного и мощного удара возмездия. «Нет, идите туда силами 1-й дивизии морпехов», – таков был вердикт Рамсфельда [7, р.332].

В результате, заявления президента о немедленной атаке быстро реализовались в приказ. 2 апреля 1-й МЕФ получил письменный приказ о проведении наступательной операции против мятежников, скрывавшихся в городе. Кодовое название операции соответствовало важности момента – она называлась «Неусыпная решимость». Таким образом, через 48 часов после убийства контрактников, маховик акции воз­мездия начал раскручиваться.

Чтобы ни у кого не оставалось иллюзий по поводу намерений командования, Рикардо Санчес, командующий американски­ми войсками в Ираке, сказал своим командирам: «Президент знает, что это приведет к кровопролитию. И он допускает это». Один из офицеров морской пехоты выразил общий смысл при­каза Санчеса на операцию, как «идите и разгромите все в пух и прах».

Что касается экспедиционных сил морской пехоты, то полу­чив приказ действовать, все морпехи, от генерала до рядо­вого, отбросили возражения. Подполковник Беллон заметил: «Я знаю, что люди ожидают, что если полку морской пехоты приказывают атаковать город, то полк этот город атакует». Сержант-майор Рендалл Картер начал натаскивать своих лю­дей для выполнения новой миссии: «Морпехи по-настоящему мотивированы только в двух случаях. Первый – это когда они собираются в увольнение. И второй – когда они хотят кого-то убить. Мы не собираемся в увольнение… Мы здесь для одного – усмирить Фаллуджу. И именно это мы и собираемся сделать».

 

МОРСКАЯ ПЕХОТА США И ГОРОДСКОЙ БОЙ

Прежде чем перейти непосредственно к описанию хода сра­жения, необходимо уделить внимание некоторым тактическим моментам. Командование морской пехоты США уделяет боль­шое внимание отработке действий частей и подразделений в условиях городской местности. Особое внимание уделено от­работке действий солдата, как индивидуально, так и в составе подразделений. Для изучения этих вопросов морской пехотой была создана специальная Боевая лаборатория, являющая­ся центром активных разработок, анализа и внедрения новых тактических идей и концепций. В 1998 году один из аналити­ков КМП Р. Гэнгл произвел обзор некоторых изысканий этой лаборатории, касательно действий в городах. Согласно ему, общепринятой тактикой действий атакующих является окру­жение и изоляция города, а затем уже войска последователь­но и методично осуществляют зачистку населенного пункта от сил противника. Указывалось, что эта самая «последователь­ная зачистка» неизбежно приводит к большим потерям, как среди своих войск, так и противника, не говоря уже о мирном населении. Применение в городах оружия и боевой техники имеет свои ограничения. На улицах и площадях наибольшую эффективность показывает обычное стрелковое вооружение, индивидуальное или групповое (тяжелое). Обращалось вни­мание, что расход боеприпасов и ручных гранат будет значи­тельно выше, чем в боевых действиях «классического типа». Еще одной принципиально важной характеристикой городских боевых действий будет огромное физическое и морально-психологическое напряжение личного состава.

Иной концепцией ведения боевых действий в городах стала разработанная около десяти лет назад бывшим командую­щим КМП генералом Чарльзом Круляком теория так называ­емой «войны в трех кварталах». Согласно ей, бои подразде­лялись на три одновременных фазы. Пока в одном квартале морские пехотинцы ведут активные наступательные боевые действия, во втором они закрепляют успех, то есть осуществляют зачистку территории, а в третьем раздают гуманитар­ную помощь нуждающемуся населению.

Еще до начала войны в Ираке, КМП активно обучался веде­нию боевых действий в городских условиях. Например, в 2002 году в Саванне (штат Джорджия) состоялись учения по дей­ствиям в городской среде, в которых принял участие 24-й экс­педиционный отряд морской пехоты (выше мы уже указывали, что этот отряд был направлен в Ирак в 2004 году). В програм­му учений входили курс обучения точечному уничтожению це­лей (построек или препятствий), курсы действий штурмовых групп, подрывников (сопровождавших штурмовые группы), снайперов, наблюдателей. Еще один курс включал в себя под­готовку специального охранного взвода, который действовал в близком контакте со штурмовыми группами, осуществляя охранные функции местности, работу с освобожденными за­ложниками и тому подобное.

Таким образом, к 2004 году бои в городской местности для Корпуса морской пехоты США были не в новинку. И теперь морским пехотинцам предстояло на практике показать все, чему их учили…

(Материал подготовлен для портала «Современная армия» © http://www.modernarmy.ru  по статьям Р. Пономаренко, «Арсенал-Коллекция»).

Смотрите также: Первый штурм Фаллуджи — операция «Неусыпная решимость» (апрель 2004)

Факт

В настоящее время в составе ВМС США числится 11 авианосцев, из них 10 – типа «Нимитц» и 1 — «Энтерпрайз». Больше авианосцы типа «Нимитц» строиться не будут. В 2008 году был заложен первый авианосец нового поколения «Джеральд Р.Форд» (CVN-78), который планируется ввести в строй в 2015 году…

Источник: www.modernarmy.ru