Успех уникальной операции декабря 1999 года, нацеленной на лишение басаевцев и хаттабовцев «дороги жизни» на чеченском участке российско-грузинской границы, во многом был обеспечен действиями спецназа Федеральной пограничной службы России.

 О спецподразделениях всех без исключения силовых структур и немалом числе проведенных ими операций известно достаточно много. О спецназе ФПС «Сигма» в открытых источниках содержатся очень скудные данные. Попробуем обобщить то, что в действительности о нем известно.

Материал подготовлен для портала «Современная армия» © http://www.modernarmy.ru

ПОГРАНИЧНЫЙ СПЕЦНАЗ: «АФГАНСКИЙ ПЕРИОД»

Погранвойска всегда обладали особым статусом и выполняли особые задачи. В ситуациях «ни войны, ни мира», когда общевойсковые части и соединения еще находятся в тылу, пограничники уже принимают бой. Так было и во время конфликта на Даманском полуострове, и во многих других случаях. Не раз и не два небольшие заставы были вынуждены вступать в бой с многочисленным и хорошо подготовленным противником. Особые условия всегда предъявляли особые требования и к личному составу Погранвойск. Тем не менее, оперативная и боевая обстановка часто требовала большего. Поэтому в разное время в составе Погранвойск создавались различные подразделения специального назначения.

С началом Афганской войны обстановка на Советско-Афганской границе резко обострилась. Для противодействия попыткам проникновения афганских моджахедов на территорию СССР в 1980 г. на данном участке границы были созданы СБО (сводные боевые отряды) и переброшены ММГ (мотоманевренные группы) Погранвойск КГБ.  Что характерно, зона ответственности данных подразделений включала и территорию Афганистана на глубину 150 км от госграницы. Это накладывало свой отпечаток на характер их боевых операций и подготовку личного состава. Действия «пограничного спецназа» напоминали действия спецназа ГРУ. Также в ПОГО на территории СССР базировались ДШМГ (десантно-штурмовые маневренные группы), которые использовались как аэромобильный резерв. Стоит также упомянуть взводы ПБС (повышенной боеспособности), которые проявили себя наилучшим образом, однако в 1991 г. были расформированы.

В период войны в Афганистане все эти подразделения получили солидный боевой опыт и стали предшественниками российского пограничного спецназа.

В их задачи входили:

• защита, охрана, оборона вдоль зоны ответственности госграницы;
• разведывательно-поисковые действия;
• войсковые действия по уничтожению отрядов мятежников.

СПЕЦНАЗ ПОГРАНВОЙСК РОССИИ: «СИГМА», ОГСпР, ОГСпН

В России возрождение пограничного спецназа началось в середине 90-х и было напрямую связано с необходимостью противодействия группам моджахедов на таджикско-афганской границе. Не менее сложной была обстановка и в Чечне.

Ситуация осложнялась тем, что наркокурьеры и контрабандисты действовали под прикрытием отрядов боевиков. Вопиющим случаем стало уничтожение 12-й пограничной заставы Московского погранотряда на таджикско-афганской границе в августе 1993 г., после которого президент РФ Б. Ельцин уволил командование Погранвойск.

В 1994-1995 г. началось развертывание ОГСпР (ОГСР) – отдельных групп специальной разведки, подчиненных начальнику разведки ПОГО (пограничных отрядов особого назначения, являвшихся мобильными резервами пограничных округов). Также были созданы ВВР (взводы войсковой разведки) при погранотрядах и ОГСпН (отдельные группы специального назначения), подчинявшиеся разведотделам региональных погрануправлений.

В этот период командующий Погранвойсками генерал Николаев пытался перевести вверенную ему структуру на армейскую систему управления и боевого обеспечения, и подготовка ОГСпР и ВВР была аналогична подготовке СпН ГРУ. Позднее ее скорректировали с учетом опыта взводов ПБС.

Численный состав ОГСпР (ОГСпН) в среднем был равен взводу, но по статусу эти подразделения приравнивались к роте. Командиры и заместители командиров ОГСпР были офицерами, основная часть личного состава – прапорщиками, но встречались и рядовые-контрактники, в единичных случаях – срочники. В ОГСпН служили только офицеры и прапорщики.

Всего было сформировано 20 ОГСпР и 2 ОГСпН.

Также было создано подразделение специальной разведки, подчиняющееся напрямую командующему Погранвойск и его заместителю по разведке. Оно и получило наименование подразделение «С» или «Сигма». В его составе было сформировано два отряда: в Москве (89 человек) и Краснодаре (30 человек). У истоков создания «Сигмы» стоял подполковник И. Митрофанов, бывший офицер группы «Альфа», в свое время окончивший пограничное училище и служивший в Погранвойсках. Костяк подразделения составили бойцы «Альфы» пришедшие следом за Митрофановым, также стали приходить люди из ФСО, МЧС, бывшие военнослужащие, ушедшие «на гражданку», но понявшие, что снова хотят служить. Из соображений обеспечения мобильности местом дислокации подразделения была выбрана база специального авиаотряда ФПС в Шереметьево.

Программу подготовки «Сигмы» Митрофанов разработал лично. Она представляла собой нечто среднее между подготовкой погранвойск и подразделений антитеррора. Изначально вооружение подразделения составляли пистолеты ПМ, автоматы АК-74 с подствольными гранатометами ГП-25, снайперские винтовки СВД, пулеметы ПКМ. Позже командующий Погранвойсками Николаев дал указание о постановке на вооружение отряда образцов бесшумного оружия «Винторез» и «Вал».

В числе задач, возложенных на подразделения ОГСпР и ОГСпН, были:

• проведение операций, связанных с реализацией оперативной информации о враждебной деятельности на государственной границе и в пунктах пропуска;
• защита в случае необходимости объектов и транспортных средств оперативных органов;
• осуществление разведывательно-поисковых мероприятий;
• обеспечение безопасности мероприятий, проводимых руководством ФПС России;
• освобождение заложников из числа военнослужащих органов и организаций ФПС;
• изучение оперативной обстановки в районах предполагаемых действий группы, проведение рекогносцировок указанных районов;
• участие в розыске и задержании вооруженных групп и лиц, пересекших или пытающихся пересечь государственную границу Российской Федерации;
• обеспечение безопасности руководства ФПС во время поездок по стране и за рубеж;
• обеспечение безопасности оперативного состава ФПС при проведении оперативных мероприятий на государственной границе;
• обеспечение охраны сотрудников дипломатических представительств Российской Федерации в странах СНГ;
• обеспечение личной безопасности военнослужащих ФПС и членов их семей в случаях, предусмотренных федеральным законодательством;
• обеспечение собственной безопасности группы.

Личный состав ОГСпР и ОГСпН проходил обучение согласно «Программе боевой подготовки подразделений специального назначения ФПС». Отдельные группы, по инициативе своих командиров, проходили и воздушно-десантную подготовку.

Подразделения специальной разведки ФПС России наилучшим образом показали себя в Таджикистане, Чечне, Дагестане, Северной Осетии. По неподтвержденным данным, группа «Сигма» работала и за пределами территории РФ.

С окончанием войны в Чечне возможности использования спецназа ФПС по прямому назначению значительно сузились. По мнению некоторых специалистов, это привело к снижению уровня боевой подготовки личного состава и оттоку в его спецподразделения других силовых ведомств.

В 1997 г. было расформировано Краснодарское отделение «Сигмы», а Московское просуществовало до 2003 г. (по другим данным – до 2004 г.), и было упразднено при объединении ФПС и ФСБ РФ. Примечательно, что за 10 лет своего существования подразделение «Сигма» не имело потерь. После расформирования часть его личного состава перешла на службу в ЦСН ФСБ.

Вот вкратце, все, что известно о спецназе Погранвойск России и подразделении «Сигма». Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Ниже будет приведен материал П. Брунтальского, который в 2001 г. в журнале «Солдат удачи» опубликовал свое исследование, посвященное «Сигме».

Материал подготовлен для портала «Современная армия» © http://www.modernarmy.ru

 «СИГМА»: ВЗГЛЯД ЖУРНАЛИСТА

Впервые упоминание о «Сигме» появилось в начале 1996 года. Первый директор ФПС (а ныне депутат Госдумы и пред­седатель ее Комитета по обороне) генерал армии Андрей Николаев на одной из встреч с представителями СМИ объявил о создании в недрах своего ведомства особого подразделения.

Почему именно «Сигма»? Николаев обнаружил в ответе на этот вопрос изрядное чувство юмора:

— Я думаю, потому, что «Альфа» уже есть… Вообще над названием мы голову долго не ломали. Почему, например, «Операция «Ы»? А ответ помните? — «Чтоб никто не догадался».

И действительно, экс-директор пограничников ни словом не обмолвился ни о специфике деятельности «Сигмы», ни о хотя бы «обтекаемом» месте ее базирова­ния, ни о принципах отбора, ни о числен­ности этой элитной группы разведки «зеленых фуражек», ни о том, на какие участки охраны государственной границы будет выезжать подразделение. Между тем все это – вопросы весьма актуальные для нашего времени. Какие та­кие «особые условия» могут возникать у пограничников, что для соответствующего реагирования на них необходимы бойцы с уникальной, отличной от других известных нам спецподразделений подготовкой? Попробуем разобраться.

Почему именно в 1996 году (а, скажем, не годом раньше или годом позже) оша-: ется «Сигма»?

Ответ очевиден — Чечня. Именно тог­да, когда операция тогдашнего министра обороны Павла Гра­чева по захвату мятежной республики «двумя десантными полками» успешно провалилась и боевики нача­ли свободно курсировать через административные границы Ичкерии, организуя снабжение себя оружием, припасами и пополнением. Ельцин вызвал Николаева в Кремль и потребовал в кратчайшие сроки перекрыть все лазейки для экстремистов.

Ельцин проговорился об этом позже на памятном разносе, который он устроил директору ФПС на совещании силовиков по поводу прорыва банды Радуева в дагестанские города и захвата там заложников. «Пограничники проспали, понима­ешь! — негодовал тогда президент. — Я же вам, Николаев, ставил задачу… За шумихой вокруг того, что генерал Николаев после этой телевыволочки, транслировавшейся на всю страну, якобы подал в отставку, никто не задался вопросом: а при чем здесь, собственно, пограничники?

А между тем они-то к тому времени уже были очень даже при чем. На административной границе Чечни на ряде направлений уже стояли хорошо оборудованные заслоны «зеленых фуражек», снятых с других участков госграницы. Пограничники, как никто другой, имеют богатый опыт адаптации к любым экстремальным усло­виям в кратчайшие сроки с одновременным налаживанием службы,

Тем не менее все это была лишь своеобразная имитация участия. Николаев отлично понимал, что охрана его людьми «внутренней» границы России — это большая чушь как с юридической, так и с практической точек зрения. И готовились-то пограничники к другому, видя свою задачу в том, чтобы надежно перекрыть не административную чеченскую, а государственнуто границу России в месте соприкосновения ее с территорией Грузии co стороны Чечни. То самое Аргунское ущелье — основную «лазейку» через которую Джохар Дудаев намеревался снабжать свои банды в том случае, если федеральные силы лишили его всех остальных возмож­ностей. Так что пограничники начали подготовку к занятию этой «дороги жизни» боевиков заблаговременно.

После соответствующей рекогносцировки и оценки ситуации в том районе был, однако, сделан вывод, что «простым» пограничным подразделениям решение этой задачи не под силу. Тогда-то под Воронежем и Москвой в оперативном порядке и приступили к подготовке разыскан­ные по стране и зачисленные на контрактную службу военнослужащие запаса пограничных войск бывшего СССР, участвовавшие в свое время в Афганской войне.

Это были не простые «афганцы». Это — единственные в своем роде спецы, в той или иной степени владеющие тактикой и методами контрпартизанской войны. Ко­гда в 80-е годы по Союзу загуляли вдруг рассказы об андроповцах в Афганистане, якобы чуть ли не в одиночку уничтожаю­щих целые группы, а то и крупные банды «духов» — это не столько об альфовцах, сколько о спецпогранцах. Один из главных разработчиков операции «Аргун-96», на­чальник оперативного управления Феде­ральной пограничной службы генерал-лейтенант Владимир Макаров, сразу сде­лал ставку именно на таких профи. Сам «афганец», Владимир Николаевич, может быть, лучше других понимал, что эти ребя­та представляют собой уникальную силу в борьбе с различного рода «повстанцами» — от басмачей и достопамятных башшровцев до пресловутых Хаттаба и Басаева.

А пока в базовых лагерях собирались и приступали к обучению отобранные кад­ры, пограничная разведка с помощью Министерства обороны провела подробную аэрофотосьемку данной местности, попут­но выявляла альпинистов и скалолазов-любителей, кто хотя бы несколько раз бы­вал в этих горах. В дни разработки опера­ции столы самого Макарова, а также на­чальника Департамента разведки ФПС бы­ли буквально завалены фотографиями (в том числе и любительскими), сделанными в аргунских окрестностях, а также картами и схемами, которые хранились еще в союз­ном Комитете по туризму и альпинизму.

Таким образом, захват участка был подготовлен. Секретность была соблюдена самая что ни на есть высочайшая, элемент внезапности, от которого в решающей сте­пени все зависело, не вызывал сомнений, и пограничники ждали только сигнала к десантированию. Но провалившаяся опе­рация федеральных сил, а потом и Хаса­вюртовские соглашения, торжественно по­ложившие «конец» войне, сделали прове­дение этой оперший бессмысленным. С другой же стороны, может быть, именно эта – «отсрочка» позволила подготовиться «зеленым фуражкам» к этому делу еще луч­ше.

На первый взгляд в такой ситуации «Сигма» оказалась как бы не у дел. Но в то же время ее командиры не просиживали сложа руки, занимаясь боевой подготовкой личного состава.

Базовый лагерь под Воронежем офи­циально именуется Центром подготовки личного состава Западного регионального управления (ЗРУ) ФПС. Но по характеру тренировок, в которых здесь натаскивают бойцов, можно сделать однозначный вы­вод, для какой категории личного состава была создана эта часть.

Командиром Центра был назначен полковник Сергей Сысоев, Он, если угод­но, прирожденный спецназовец. Семьей до поры до времени не обзаводился – именно потому, что не вылезал из «горя­чих точек», где мог погибнуть. Срок выслуги полковника едва ли не равен его возрасту, хотя и одних календарных лет набежало уже под 30. Афган он про­ходил в середине 80-х, а готовиться к сво­им «андроповским» рейдам начал года за два до этого.

К подчиненным полковник беспощаден — в том смысле, что тренирует их не до седьмого и даже, скажем, не до четырнад­цатого пота, а — до сто четырнадцатого! Тут немудрено услышать и проклятия бойцов, согласившихся на такую службу. После очередного такого «всплеска» Сысоев, пре­рвав на короткое время занятие, рассказал следующее:

— Семнадцать лет назад в Термезе, ко­гда я был еще капитаном, меня и таких же, как вы, бойцов-десантников один майор таким же вот образом «истязал» в течение нескольких часов. Вам несравненно легче. Сколько сейчас градусов тепла? 25? Ну пусть 30. А мы тренировались при всех со­рока пяти. 45 было в тени! Мы прыгали с табуреток, майор сказал, что это для нас «Ми-восьмые». Прыгали в пыль, на ка­мень, шустро отшныривали в сторону и окапывались, долбили этот бетон лопатка­ми. Вам несравненно легче: под вами — гли­на, пусть спрессованная, вязкая, но глина… Тот майор, заканчивая наконец трениров­ку, говорил нам; «Всё. Все живы? Все до­вольны? Вижу, что довольны. Ладно, сей­час «спасибо» не надо, после скажете…»

— Ну и что, сказали? — попробовал его как-то кто-то «подколоть».

—  Нет, не сказал, — сразу парировал полковник, — Недоучил нас тот майор. По­теряла моя группа пять человек убитыми…

Хитрый жук. Не уточнил, что пятерых его десантно-штурмовая группа потеряла за три года непрерывных боев с «духами»…

Из-за скромности не уточнял руково­дитель вновь созданного Центра и некото­рых других фактов своей лихой биографии. Действовать его группе приходилось не против простых моджахедов, мобилизо­ванных в афганских селениях, а против лучших спецов, прошедших подготовку в элитных лагерях на территории Пакиста­на. Они не только отменно владели навыками террора, но и были обучены действовать в самых непредсказуемых обстоя­тельствах боевой обстановки в горах. Но почему-то всегда проигрывали группе Сысоева, которую узнавали уже по «по­черку». Тогда же они принимали актив­ные меры к ликвидации командира этой группы — вплоть до того, что разбрасывали листовки, в которых голова удачливого андроповца оценивалась и в 10, и в 20, и даже в 50 тысяч долларов, — вот как он им досаждал.

О самих бойцах Центра рассказать можно следующее. Средний возраст их – 28 лет. Но есть и те, кому под 40, и даже двое 44-летних. Все бывшие погранични­ки, десантники, спецназовцы. До заклю­чения с ФПС контрактов работали кто где, но в основном перебивались случай­ными заработками, а у каждого семья, де­ти. Цену жизни знают очень хорошо. Три четверти из них прошли в свое время Афганистан, другие — таджикско-афганскую границу, Косово. Но есть и весьма любо­пытные «экземпляры». Например, брать­ям Кириллу и Александру Чумаковым по 23 года. Кирилл окончил четыре курса ме-дицинской академии и… взял академот­пуск, чтобы попасть в Чечню. Попал. Сегодня на его груди медаль «За спасение погибавших»; однажды, действуя совместно с группой спецназа ГРУ, он вынес с поля боя тяжело раненного лейтенанта, сам оказал ему помошь, иначе бы офицер умер…

— …Сергей Анатольевич, — как бы невзначай было спрошено у Сысоева, — а «Сигма» у вас тоже тренируется?

— Что еще за «Сигма»? — отвечал он вопросом на вопрос, но не поспешно, а как бы запамятовав. — Не слыхал о такой…

Но то, что бойцы «Сигмы» здесь не просто бывают, что они — завсегдатаи Цен­тра, вряд ли может вызывать сомнения. Это их непосредственный лагерь перед «последним броском» на юг.

Как известно, одна из важнейших со­ставляющих тактики антипартизанской войны — это ликвидация баз, «питающих» боевиков. И на первых этапах подготовки к Аргунской операции люди Сысоева обору­довали и маскировали такие «базы». А бой­цы «Сигмы» должны были их найти. Но оценка «отлично» ставилась лишь в том случае, когда экзаменуемая группа находи­ла и обезвреживала все ловушки, расставляемые вокруг учебного схрона.

Впрочем, речь надо вести не о каких-то конкретных «предметах» или «тренажеpax», а о тех уникальных тренировках, ко­торые проводит «Сигма». К примеру, исхо­дя из имеющихся последних данных о пар­тизанских методах боевиков готовится не­большая группа людей и рассредоточивает­ся, что называется, в определенном месте в определенный час. «Сигмовцы» этих людей не знают. По условиям задания, у них имеются только «оперативные установки на их счет. И их задача — в том самом определенном месте выявить этих «учебных боевиков», растворившихся опять-таки в определенном конкретном пространстве.

Пограничный спецназ учится также действовать против засад. Засада — это едва ли не основной способ партизанской войны. Главная цель тут, как известно, — нанести максимальный урон противнику, а самому уйти безнаказанным. Случаи с гибелью колонн омоновцев в Чечне известны всем. Но, оказывается, есть и эффективные способы противодействия засадам. Равно как способы выхода из них уже в ходе завязавшейся схватки.

Удивительное дело: о «Сигме» мало что известно, но о ней уже слагают легенды. Те же журналисты называют ее бойцов то «ночными тенями», то «призраками гор», то — со ссылкой на чеченские источ­ники — «бешеными». Все эти эпитеты довольно точно характеризуют действия сигмовцев в Чечне. Вот что рассказывает один из наших источников, которому, несмотря на массу ограничений, удалось сходить в рейд с одной из групп спецназа ФПС:

— Разрешение на мое участие в рейде было получено только после того, как было выяснено, что я служил в армии и могу случае чего оказать медицинскую помощь себе и раненому солдату.

Условия же были таковы: ни с кем состава группы в разговоры не вступать. А общаться только с командиром, не задавать ему при этом никаких вопросов, о пользовании фотоаппаратом, диктофоном или ведении каких-то записей во время рейда я уж не говорю. О деталях операции и экипировке военнослужащих какую-либо информацию давать категорически запрещалось. Кроме того, ко мне в качестве охранника был приставлен парень — косая сажень в плечах, команды которого я обязан был выполнять беспрекословно.

Самого же меня экипировали в бронежилет, дали четыре фляги для воды, обеззараживающие таблетки, сухой паек и спальный мешок. Фельдшер вручил еще индивидуалъный перевязочный пакет.

В район операции летели на двух Ми-8. Выше нас, насколько я понял из разговоров спецназовцев, шла еще пара Ми-24. Кстати, одновременно поднялась еще одна четверка вертолетов. Пустых. Конечно, возможно, они вылетели на какое-то свое задание, но можно предположить, что эта «эскадрилья» винтокрылых имела задачей имитировать высадку десанта, дабы отвлечь внимание от нашей группы.

Летели очень низко. Я все боялся, что в какой-то момент летчик не сможет отвести машину от очередной надвигающейся горы. В районе высадки площадки для посадки не оказалось, и вертолеты зависли в нескольких метрах над землей. Прыгать было страшно, но пришлось, глядя на то, как десантники один за другим в полном снаряжении без раздумий покидают борт. Наша выброска проходила уже под прикрытием снайперов, которые десантировались чуть раньше и сразу же взяли в кольцо всю площадку.

Первыми движение начали разведдозоры — авангардный и два боковых. Потом двинулись мы — основная группа. Ступали след в след. Уже минут через 20 дыхалка моя начала сдавать, пот катил ручьями, давало себя знать высокогорье. Начинала мучить жажда, и я понял, зачем меня обвешали столькими флягами.

Часа через два движения дозором была обнаружена на тропе осколочная граната на растяжке. Ее обезвредили бесшумно. Граната — явный знак того, что могут быть и еще «подлянки». И точно. Метров через триста заметили вход в пещеру. Окрестность вокруг нее немедленно обследовали саперы. Из-под большого камня, прикрывающего лаз, извлекли гранату Ф-1 без чеки. Если бы камень отодвигали, не проверив его на наличие сюрпризов, гибель была бы неизбежна.

С моей точки зрения, в этой пещере не было ничего интересного – проржавевшие консервные банки, гильзы, использованные бинты, рваный камуфляж… Однако спецназовцами все это было осмотрено и ощупано очень внимательно. Должно быть, найденные предметы им давали какую-то дополнительную ценную информацию. А разместиться в пещере могли не менее 50 человек.

На другое логово мы вышли через три часа еще до наступления темноты. Тут уж и я заметил, что незадолго до нашего появления здесь были люди. Чрево же пещеры представляло собой настоящий арсенал — штабеля цинков с патронами к ручному пулемету, десяток «Мух», гранаты к РПГ-7 и мины к 82-мм миномету. Но  что больше всего меня поразило — большое количество реактивных снарядов к «Граду». Для освещения убежища применялся довольно-таки мощный дизель-генератор иностранного производства. Плюс ко всему в глубине пещеры в горную породу были вбиты несколько колец — явный признак того, что здесь содержались пленники.

Судя по тому, как четко группа вышла к этому арсеналу, она, по всей видимости, реализовывала информацию агентурного источника. А может, эту «наводку» дал кто-то из местных жителей или боевик, решивший порвать с бандой.

Командир группы принял решение организовать засаду. Несколько бойцов притаились в пещере, а остальные перекрыли все возможные пути подхода. Саперы оперативно расставили мины замедленного действия и растяжки.

Тем временем сумерки как-то быстро сгустились и наступила ночь. В горах это происходит очень быстро. Начал одолевать холод. Время тянулось медленно, и было такое ощущение, что кто-то рассматривает тебя в прицел и вот-вот нажмет на спусковой крючок… Я подумал о том, что психологическая подготовка пограничного спецназа должна быть очень высокой!

На связь с базой группа не выходила, видимо, опасаясь перехвата боевиков.

Обстановка изменилась только к середине ночи. На дальних подступах к пещере были захвачены двое. Сопротивления они не оказали. Допрашивал их командир группы лично. Выяснилось, что оба они — из российской глубинки, в Чечне давно и работают за кусок хлеба на человека, купившего их в Грозном на базаре. Как конкретно «работают»? Охраняют эту пещеру. Почему не сбегут ? Боятся: хозяин сказал, что достанет их и из-под земли и отрежет головы. Кто этот человек ? Полевой командир. Их выслал проверить, все ли в порядке вокруг «схрона», и дать условный сигнал. Когда пожалует сюда сам? Уже должен: раз в десять дней боевики возвращаются в убежище отдохнуть, пополнить запасы боеприпасов. Сколько человек в отряде? Порядка сорока. Допрос, надо сказать, велся очень умело? По нескольку раз командир группы спрашивал плененных об одном и том же, но другими словами, видимо, сопоставляя в уме сказанное ими ранее, а также уже имеющуюся у него информацию. Наконец, убедившись, что задержанные не врут, он принял решение подождать «хозяев» арсенала.

Расчет оказался верным. На рассвете показался «авангард» банды, который был беспрепятственно пропущен. Увидев в пещере рабов, бандиты сообщили по рации главарю, что «все тихо»… Огонь по подошедшим основным силам был открыт с коротких дистанций. Никаких шансов у «воинов ислама» не было. Бой длился всего 20 секунд, может, полминуты.

И только после этого радист вышел эфир и запросил вертолеты для срочной эвакуации группы. Пока их поджидали, уничтожили склад. «Мухи» и дизель-генератор вынесли — пригодятся самим.

Охота на этого полевого командира шла давно. Он был тем еще садистом – во время первой чеченской войны лично казнил десятки российских солдат и казни снимал на видео, Кстати, на пленках с этими записями палач и бизнес делал. Кассеты свободно продавались в той же Чечне, а также в Дагестане, Ингушетии, в Москве на знаменитой «Горбушке».

К операции «Аргун» было подготовле­но 200 человек пограничного спецназа. 200 воевали в Чечне до середины лета. Все 200 вернулись в Воронежскую базу и разъехались по отпускам.

В декабре 1999-го, прощаясь с бойцами накануне начала операции, полковник Сысоев им сказал;

— Мужики, вы здесь многому подучи­лись и научились, но, как известно, всего предусмотреть невозможно. Мелочей же в разведке не бывает. Поэтому прошу и приказываю: будете там — каждую такую ме­лочь подмечайте, фиксируйте, будет возможность — и записывайте. Вернетесь — все свои замечания изложите письменно. Подробно!.. А мы потом над ними помыслим… Не для отчета они будут — для совершенства нашей работы, а значит — для сохранения жизней*

Вскоре начальник штаба Центра под­готовки личного состава ЗРУ майор Ген­надий Макаров представил такой анализ командиру. С 1-го октября в «Центре пол­ковника Сысоева» занятия возобновились. Неясно пока, до какой степени и каким числом сысоевцы будут вновь востребова­ны в Чечне, но занятия проходят так, как будто идет подготовка к новому «Аргуну»…

Признаться, хотелось бы рассказать больше, чем сказано. Очень уж подмывало обнародовать по возможности всю информацию. Познакомились ведь мы и с са­мими сигмовцами, узнали кое-что об их московской базе, о том, чем они там занимаются. Например, существует такое довольно конкретное понятие, как «вскрытие обстановки». Так вот, бойцы «Сигмы» занимаются отчасти и этим. На юге России продолжается война… Пограничный спецназ работает сейчас над ошибками — и над теми, которые были, и возможность которых исключать нельзя. И было бы большой ошибкой рассказать все об этих людях и об их деле. Это было бы равносильно предательству наших парней.

Но придет время — расскажем.

(Материал подготовлен для портала «Современная армия» © http://www.modernarmy.ru по статье П.Брунтальского, «Солдат удачи». При копировании статьи, пожалуйста, не забудьте поставить ссылку на страницу-первоисточник портала «Современная армия»).

Факт

К 2020 году в США планируют разработать робота, который будет сопровождать военнослужащего подобно служебной собаке. Предполагается, что управление роботом будет осуществляться голосом и/или жестами. При этом в память аппаратуры должны быть заложены физиологические особен­ности человека, управляющего роботом, чтобы исключить перехват управления…

Источник: www.modernarmy.ru